— Сейчас начнется…
— Ради всего святого, что здесь происходит? — прогремел Кирино.
— Танор не захотел делиться, — вагранийка развела руки в стороны, продолжая улыбаться. — Угрожал мне ножом, представляете? Экий подлец. Нет, вы видели это нахальство?
Джерт подошел к наместнику.
— Синьор Кирино, этот человек покушался на ее жизнь. Он пронес с собой кинжал. Впрочем, на счастье госпожи Артанны, я тоже. Синьор Гвиро все видел.
Старик гневно посмотрел на стражников. Те виновато уставились на свои сапоги.
— Не ожидал от вас подобной неосмотрительности, мастер Танор, — обратился наместник. — Этим вы лишь осложнили свое положение.
— Уже поздно что-либо менять, синьор Кирино, — прохрипел наемник, поднимаясь на ноги. — Выбор сделан, кости брошены. Может у меня и не самые внимательные бойцы, но свою репутацию я заслужил иными делами. Знаете, за что меня ценили? Я всегда довожу дело до конца.
Продолжая говорить, Танор выпрямился и медленно двинулся на балкон. А затем, обойдя всех стражников, с разбегу бросился на Артанну.
На этот раз женщина не успела отскочить.
Джерт не сразу понял, что произошло. Огромная туша налетела на вагранийку, и энниец успел увидеть только взметнувшуюся копну седых волос Артанны. Два тела проломили деревянные перила балкона и рухнули вниз. За миг до этого рубаха наемницы зацепилась за торчавший гвоздь, затрещала ткань, а затем этот звук был заглушен воплями, ругательствами, хрипами и стуком посыпавшихся обломков.
— Дерьмо! — заорал Джерт и подбежал к самому краю, откуда только что упали два тела. Гвиро охнул и выругался, присоединившись к эннийцу. Кирино доковылял до них и молча уставился вниз.
Толпа под дверями ратуши рассыпалась. Бойцы похватались за оружие, горожане шарахнулись по сторонам. Предводитель «Братства» лежал на спине, кожаные штаны лопнули в нескольких местах, из правой ноги торчал кусок желтоватой кости. Толстый нагрудник отлетел в сторону и валялся рядом. Сверху на Таноре сидела командир «Сотни» и методично била противника головой о землю, сопровождая каждый удар отборными вагранийскими ругательствами.
— Воистину дерьмо, — согласился наместник.
***
Ее зачем-то пытались оттащить от этого борова, заломили руки за спину, но она вырвалась и врезала в ответ. Только потом до нее дошло, что это был один из своих.
— Оставь меня!
— Отпусти его! — кажется, это был Шрайн. Или Веззам. Она не понимала.
— Отвали, ублюдок!
Наемница продолжала месить кулаками превратившееся в одну сплошную рану лицо Танора. Эта сволочь еще дышала. Крепкий мерзавец.
