– Другая, более известная легенда гласит, что призрак убитого заговорщиками императора не смог покинуть место своей смерти. Светящуюся фигуру стали наблюдать по ночам солдаты столичного гарнизона и прохожие, – оживила впавших в летаргию слушателей.
«Правильно, надо их будить. Какие замки без призраков», – похвалил я про себя гида. Та будто услышала и улыбнулась мне.
– Образ призрака был создан старшими кадетами Инженерного училища, жившими в Михайловском замке, для запугивания младших.
– Бабайка! – крикнул кто-то из толпы.
– Можно и так сказать. А теперь, господа, пройдемте внутрь замка, – стала она осматриваться, чтобы никого не забыть на улице.
– Молодой человек, вы с нами? – обратилась она ко мне.
– Не думаю. А это вы призрака заказывали?
Собрание рассмеялось.
– Он уже ждет вас внутри.
– Товарищи, господа, поторопимся, призраки ждать не любят, – внезапно вспыхнуло чувство юмора у гида.
Дальше по Кленовой аллее, в сторону Дома кино, к мастерской. Скоро я оказался во дворе, в котором она находилась.
* * *
Мастерская располагалась на седьмом этаже дома-колодца. Дом был старый и без лифта. Я поднимался медленно и заглянул в колодец уже в самом конце пути. Высота опьяняла. Плюнул в глубину, назло народной мудрости. Слюна плюхнулась в темной бездне первого этажа. В этот же момент открылась дверь, и меня встретило большое доброе тело моего друга. Мы обнялись, я вошел первый. В мастерской было накурено, радио играло «Дым над водой». Клим к моему приходу уже заварил чай. На маленьком столике перед диваном стояли мокрые, но чистые чашки.
– Алекс, на тебе лица нет, – повернул он меня к свету. – Признавайся: чем ты болен?
– Ею, хочешь, познакомлю?
– А если это заразно? – громко засмеялся он.
– Ты знаешь… – начал я.
– Нет. – Он меня перебил.
– Да, лучше тебе этого не знать. Могу только добавить, что она идеальна.
– Трудно любить идеальных: не за что зацепиться.
Я скинул куртку на стул и отдался дивану, а мой взгляд – картине, над которой работал Клим.
– Ничего не говори, – пригрозил он мне лезвием для заточки карандашей и начал им резать хлеб. Потом принялся за колбасу. Он не любил обсуждать свои картины вслух.
– Про себя можно?
– Про себя можно, так что там про тебя? Кроме того, что ты влюбился.
– Разве этого мало?
– Я же хочу про тебя, а не про нее.
– Работаю.
– А ночами в Интернете?
– Да ты сам все знаешь!
– Интернет словно женщина, стоит только войти – и уже в сетях. Необходимо определиться, какая тебе ближе.
