Проезжая дома Куракиных и Тушкановых, расположенные в конце улицы, Лука осмотрелся. Вокруг не было ни души. Между тем мокрый снег сменился мелким дождем. Капли проникли за воротник, и казак зябко поежился. Путь до Оренбурга был недалек, но скакать под моросью…
Юноша бросил тоскливый взгляд на пасмурное небо, пере–крестился и, взмахнув нагайкой, заставил коня перейти с рыси на галоп. Так вот и началось судьбоносное путешествие «атаманова порученца»…
* * *
Выслушав казака, слуга куда–то ушел. Вместо него поспешно явился господин в штатском — он не поздоровался с казаком, а Лука не поздоровался с ним — и взял у него пакет. Вскоре тот вернулся. Казак прямо–таки физически ощущал, как слетает с него недавняя спесь. Штатский смотрел куда–то мимо Барсукова, а он, со своей стороны, равнодушным взглядом скользил сверху вниз по фигуре штатского.
— Вот тебе рубль, служивый, и вертайся домой.
Незнакомец вложил в ладонь Луки монету и, развернувшись, исчез. Появившийся слуга указал казаку на дверь и вкрадчиво, словно боясь его обидеть, сказал:
— Передай атаману, что господин губернатор благодарит его за службу. Пусть и впредь не теряет бдительности.
Чувство, которое испытал Лука, оказавшись на улице, было похоже на отрезвление. Он уже не ощущал себя великолепным, знатным воином. Вот если бы можно было как–нибудь…
Казак понимал, что его грезы и желания нелепы, неисполнимы, и все же не мог не позволить себе помечтать о том, как однажды ему представится случай появиться во всем воображаемом великолепии дома. При этом он не имел в виду дом родителей. Другое дело — подъехать ко двору Авдотьюшки: немного подождать, когда она выглянет в окно, а из своих домов повыскакивают любопытные соседи. И только после этого спрыгнуть с лошади, да так, чтобы сабля хорошенько звякнула, а к тому времени найдется не один мальчуган, который будет счастлив, что ему позволят подержать коня геройского казака. А Лука будет уже подходить к крыльцу, топая так, чтобы шпоры звенели; дверь приоткрылась бы, и оттуда вышла бы порозовевшая от смущения, прячущая глаза Авдотья. И она увидит, какой он высокий и статный — чтобы войти в дом, ему придется даже снять папаху и наклонить голову. А вслед ему донесется восхищенное шушуканье ослепленных его бравым видом соседей…
— Ай, казак, дай погадаю, всю правду скажу: где невесту найдешь, как жить будешь.
Лука мгновенно освободился из плена грез и увидел перед собой цыганок. Одна из них была пожилая, другая — совсем молоденькая.
