Дмитрий Васильевич был богат, удачлив в приобретениях, невероятно опасен в делах, и все его откровенно побаивались. Он занимал кабинет президента банка «Кондор», потому что являлся таковым. Лет десять назад он создал это детище и любил его не меньше, чем своих родных детей, которых подарила ему любящая и любимая супруга. Она умерла, давно, если быть точным — шестнадцать лет четыре месяца и пять дней назад, но сердце продолжало щемить всякий раз, когда Дмитрий Васильевич смотрел на подрастающую дочь, узнавая любимые черты. И с каждым годом внешнее сходство с матерью становилось все заметнее. Может быть, поэтому он старался реже бывать дома, загружал себя работой и искал в ней оправдание своему поведению. Со взрослым сыном таких проблем не возникало. Своим характером Стас пошел в него, в Дмитрия Васильевича. Его удел был властвовать, и он с радостью ему подчинялся. Градский-старший гордился младшим Градским. Он знал, что через годик-другой, сын займет его место. А вот Аллочке нужна женская забота, понимающая, тонко чувствующая душа, перед которой можно выговориться, поплакаться, наконец! Дмитрий Васильевич это осознавал, но ему ни разу не пришло в голову привести в свой дом другую женщину.
Градский-старший перевернул глянцевую страницу «Коммерсанта» и раздраженно посмотрел на «Патек-Филипп». Точно такие же часы он подарил сыну на двадцатипятилетие. Начало пятого! Новый рабочий день, почти бессонная ночь, а его вконец разболтавшаяся дочурка все еще не появилась ни дома, ни в их загородном особняке. Загранпаспорт не по годам самостоятельной девицы Дмитрий Васильевич надежно припрятал, чтобы не подвергать ее излишнему соблазну отправиться в Испанию или в Париж. Там тоже имелась кое-какая частная собственность, и поэтому он был уверен, что Алла находится в пределах родины, а значит, в пределах досягаемости. Дмитрий Васильевич, безусловно, привык, что у каждого из них своя личная жизнь, но могла бы она хотя бы позвонить. Ведь существует же такая удобная вещь, как мобильник. И в эту минуту раздался звонок. Правда, не телефонный, а в дверь. Вспомнив, что он на выходные отпустил Мишу, шофера и телохранителя в едином лице, обладатель шикарной двухэтажной квартиры на элитном Кутузовском проспекте вздохнул и пошел собственноручно открывать дверь.
— Папа, ты только не кричи, — начала с порога Алла, — ничего страшного не случилось.
— Уже хорошо, — вздохнул Дмитрий Васильевич, запахивая домашнюю куртку из тяжелой парчи. За спиной дочери он увидел незнакомую рыжеволосую девушку и Семена, последнего приятеля Аллы.
