Ее лицо зарделось, щеки стали пунцовыми.
Петр почувствовал себя неуютно, поерзал на стуле и с трудом смог посмотреть на девушку. Она показалась ему очень красивой, наверное, самой красивой на свете. Тонкая, беззащитная, излучающая вокруг себя невидимое тепло… Было в ней что-то такое, что заставило сердце молодого человека забиться чаще.
— Забудем, — нашел в себе силы сказать он. — Вернемся к делу. Итак, на чем мы остановились?
Больше никаких заминок не было. Вороновы оказались в ресторане по чистой случайности. У Лизы вчера были именины. Отец решил тряхнуть стариной, позвав девушку в «приличное», как он думал заведение (прежде в «Ми-халыче» ему бывать не доводилось). Остальное произошло на глазах у сыщиков.
Сам Воронов служил когда-то инспектором гимназий, но после революции потерял место и с огромным трудом сумел получить скромную должность делопроизводителя на одной из фабрик. Зарплата была не очень большая, зато полагался продпаек. Лиза на жизнь зарабатывала уроками музыки, хотя Елисеев сомневался, что у нее было много учеников. Люди сейчас больше заняты выживанием, чем музыкой. Может, потом, когда станет чуть легче…
Толком еще не зная, зачем, Петр запомнил адрес Вороновых. Это было довольно далеко, на другом конце города, однако молодой человек вдруг ощутил огромное желание как-нибудь вечером оказаться поблизости, пройти напротив окон их дома.
Колычев заметил интерес товарища к Лизе Вороновой. Он улыбнулся, подумав, что его друг, кажется, влюбился. Это нормально, возраст такой, да и сама девушка, несмотря на не самое выигрышное происхождение, очень даже ничего, порядочная, работает. Глядишь, еще и перекуется, выбросит из головы мелкобуржуазные замашки, забудет дорогу в мещанские заведения вроде «Михалыча». Перемелется, мука будет, решил он.
Елисеев вызвался проводить Вороновых до выхода из угрозыска. На прощание Лиза одарила его улыбкой и с удовольствием пожала руку.
— Приходите к нам, чай пить, — внезапно сказала она, перед тем, как уйти. — Мы с папой будем очень рады. К нам гости нечасто ходят.
— Обязательно приду, — пообещал Петр.
Он буквально светился от счастья.
Разумеется, были в его личной жизни другие женщины, но это было плотское увлечение, не больше. Сейчас Елисеев был в этом твердо уверен.
Вернувшись, он застал друга в хорошем расположении духа. Колычев сидел за столом и увлеченно чистил свой «Смит и Вессон».
— Что, понравилась девушка? — спросил он, не отрывая взгляда от оружия.
