— Ну и глаза у вас, Борис Дмитриевич, как у орла! — отозвался Степанов. — Но до чего же хитро придумано, ни за что не увидишь, а увидишь — не прицелишься, мелькает все время.
Затаив дыхание, офицеры наблюдали, как вроде бы из пустого места засверкали вспышки выстрелов.
— А ведь концевой японец-то утоп! — с удивлением протянул поручик Борейко, — ну дела-а! Что это у них там за пушки, молотят как из картечницы, а снаряды как бы и не восьмидюймовые… Интересно было бы глянуть, хоть одним глазком. Смотрите, Николай Васильевич, опять накрытие! Вот окропил так окропил! И как кучно! Ох! Что это там горит, неужто в пороховой погреб гостинец засадил?
Офицеры молча наблюдали, как заживо сгорает японский крейсер.
— Эй, на дальномере, — поручик достал из кармана свой блокнот и секундомер, — братец, замерь-ка мне дистанцию до концевого японца, а потом вон до того пятнистого.
— До японца, вашбродь, семь тысяч пятьсот… до этого, который в пятнах, примерно двенадцать тысяч.
— Почему примерно, болван? — вспылил поручик.
— Расплывается, вашбродь, дистанцию точно не ухватишь, — извиняющимся голосом ответил солдат, уже предчувствуя огромный кулак поручика.
— Сейчас посмотрим, чего у тебя там расплывается! — разозлился тот. — А вы, Николай Васильевич, не сочтите за труд, засеките время между выстрелами и попаданием. — И, передав командиру секундомер, поручик Борейко широким шагом направился в сторону дальномера.
— Э, Борис Дмитриевич, — махнул рукой капитан Степанов, — вы не очень там свирепствуйте, может, оно и в самом деле расплывается…
Тот молча махнув рукой, да так, что было не понять, соглашается поручик с капитаном или наоборот.
Борейко подошел к дальномеру.
— Николай Васильевич, а ведь действительно, до этой шельмы дистанцию точно не ухватишь! Ну ладно, братец, не серчай — вот тебе полтинник, выпьешь за наше с капитаном Степановым здоровье. А как там у вас, Николай Васильевич, время засекли?
— Пятнадцать секунд, Борис Дмитриевич, — ответил капитан Степанов, — у меня получилось четыреста тридцать саженей с секунду… а это почти вдвое от скоростей снарядов наших пушек.
— Дела-а! — протянул поручик Борейко и тут же спросил: — Николай Васильевич, думаете, сунется к нам Того?
— Да навряд ли, — вяло пожал плечами капитан Степанов, — вон их головной броненосец уже в открытое море отвернул. Бегут они, Борис Дмитриевич… Меня сейчас другое интересует — кто это там такой дерзкий вцепился им в хвост? Ведь они сейчас и четвертый бронепалубник приговорят — сами же видели, два залпа и на дно; а некоторым и того много было. Считайте, что эскадра Того с сего момента остаётся совершенно без легких крейсеров….
