Тео забрал протянутую бандероль и присмотрелся к адресу получателя. Рисковать и отправлять книгу через чужие руки напрямую к издателю я побоялась, папке с новым романом сначaла предстояло попасть к стряпчему.
- Тяжеленькая. – Приятель без особенного пиетета взвесил на ладони плод моего многомесячного труда.
- И я буду благодарна, если в институте о бандероли не узнают.
Не хотелось бы, чтобы он в случайном разговоре ляпнул, что София Вермонт втихую отправляет из замка посылки.
Я проводила приятеля до экипажа. Когда возница сделал привычный круг возле крыльца и направил лошадку в сторoну замковых ворот, то Теодор высунулся из окна и, размахивая бандеролью, проорал на всю округу:
- Можешь на меня рассчитывать, завтра же отправлю!
Карета еще не скрылась, а меня уже охватили дурные предчувствия. К сожаленью, человека, наделенного хотя бы толикой магического дара, они никогда не обманывали.
***
Субботние занятия начались с семейного права. Хитрости составления завещаний настолько усыпили несчастных специалистов по изящной словесности, что Ленар по-доброму предложил прекратить муки и просто отказаться от лекций. Девицы встретили предложение с большим воодушевлением.
- В таком случае до вечера сдайте заявление госпоже Вермонт, – с улыбкой развел руками Кристоф.
Под дверью рассыпался звон колокольчика. Вернее, взвился пронзительно-громкий, истеричный перезвон,и я не успела возмутиться, почему именно мне работать посыльным, если вокруг толпа благородных девиц, желающих посетить кабинет законника. Занятие закончилось. Пришлось закрыть рот и одарить преподавателя яростным взглядом.
Нижайшая просьба об отмене ежедневного истязания, подписанная коллективом, оказалась у меня сразу перед обедом. Я села на привычное место, а между тарелками уже лежал листик с кляксой посередке. Φамилии девушек образовывали вокруг нее кружок. Поставив на заявлении подпись в самом уголочке, я принялась есть.
Длинный стол с благородными девицами считал каждую ложку, с аппетитом положенную мною в рот. Подозреваю, они недоумевали, почему посланница, благословленная на важную миссию, спокойно набивает утробу, а не несется в учительское крыло замка,теряя по дороге туфельки. И как ей (то есть мне), вообще, лез в горло кусок, когда они нечеловечески страдали? Кусок лез в горло превосходно – в oтличие от своих сокурсниц я не считала занятия по семейному праву изощренной пыткой. Но чай мне попить не дали.
