Я не знаю, откуда во мне взялись новые силы. Просто не хотелось подохнуть от нехватки кислорода в гермокостюме. Поэтому я изловчилась и запустила трос с захватом на конце, способным прикрепиться к металлической поверхности и выдержать вес крупного мужчины, не говоря уже о моем стройном теле, да еще при пониженной гравитации.
Повиснув у приоткрытой дверцы, подтянулась вверх, забралась в проем, подобно кошке. И боком, чтобы не зацепиться обмундированием за край, протиснулась внутрь темного пространства, в котором не ожидала увидеть ничего особенного. Скорее всего, корабль разгерметизирован, а команда мертва. Мне нужен только передатчик. Я отправлю сигнал и, возможно, найду на звездолете баллоны сжатого воздуха.
Передо мной в узком пространстве блеснул еще один люк, который открылся без проблем. А когда закрылся, следующая часть коридора вдруг озарилась светом встроенной в стену цепи огней. Будто слуховая галлюцинация, за спиной раздался резкий щелчок — задвинулся второй люк, а из мелких отверстий в потолке с шипением вырвался газ. Я замерла на месте. Неужели меня заблокировало?
Датчик на запястье гермокостюма показывал, что температура снаружи снижается. А голубая лампочка-диод убедительно сообщала, что этот газ является не чем иным, как привычным по своему составу людям воздухом. Значит, шлюз двойной, вот в чем дело! Дополнительная мера защиты. И автоматика работает. Хороший знак!
Последняя дверь открылась без проблем. Видно, при посадке повредило какие-то датчики. Либо кто-то, обслуживающий странный звездолет, так и не вернулся, поэтому я и смогла попасть внутрь корабля. Но это было не столь важно. Оказавшись в техническом отсеке, я просто присела у стены, в которой одна за другой цепочкой вспыхивали освещавшие небольшой коридор лампочки.
Воздух в баллонах подходил к концу. И хоть датчики упорно твердили, что снаружи всего шестьдесят четыре градуса по Фаренгейту, и помещение заполнено воздухом, мой разум, обессиленный произошедшим, отказывался верить в это.
Сигнал гаджета на скафандре вновь напомнил о критической отметке, и я почувствовала головокружение. Изо всех сил дернула тонкий шланг, идущий от баллонов, открывая доступ воздуху снаружи, потом сняла шлем, не в силах осознать, что нормально дышу.
Странный коридор шел полукругом. Понятно, что он повторял изгиб корпуса в нижнем отсеке, в котором я и находилась. В разные стороны расходились другие двери и переборки, за которыми была техника.
