Пройдя так всю улицу, Иширо затормозил против дома Юты Амакава. Пусто, в окнах света нет. Газон вроде прибранный, стёкла не пыльные, сразу видно, что там живут. Потянулся к кнопке вызова, отдёрнул руку. Ей-ей, встретились бы они с ребёнком на улице, он бы… нарушил приказ. Спросил бы, может быть, смог помочь, ничего более. В доме — ни одного проблеска магии, полная пустота. Говорят, есть способы надёжно запечатать дар. Что будет, если он внезапно проснётся? Хотя, что стоит один не обученный паренёк? «Жутковатая слава Амакава, надеюсь, обойдёт тебя стороной пацан. Часто лучше остаться обычным человеком, уж поверь мне», — подумал человек и двинулся к перекрёстку. В конце концов, у начальства и города он один, сколько ещё тихих, чуть сонных улочек его ждут впереди? Естественно, никаких взглядов со второго этажа, из узкой щели между рамой и занавесью, на себе он не почувствовал…
Интерлюдия 2
Ученица четвёртого года обучения Куэс Джингуджи. Англия, Хогв… тьфу, Британская Магическая Школа (она же Британская Магическая Академия)
— Эй, привет, мерзкий слизеринец! — Куэс-тян кометой, чему немало способствовали длинные чёрные, ничем не сдерживаемые волосы, пронеслась через лабораторию, перелетела — только мантия хлопнула полами — через лавку и финишировала у массивного рабочего стола, с разгону хлопнувшись задницей о жёсткое сидение. Ни столешница, ни лавка никак не прореагировали на провокацию: будучи сделанными из монолитного дубового массива, опираясь на простые деревянные ножки, мебель, казалось, могла послужить крышей бомбоубежища, столь основательна и тяжела она была. Например, у «принцессы» Джингуджи длины ладони и пальцев не хватило бы, чтобы обхватить столешницу за край.
— Если я — слизеринец, устало, но как-то ехидно отмахнулся парень, то ты — Луна Лавгуд!
— Сам ты Лавгуд! А я — прекрасная и удивительная…
— …Плакса Миртл…
— Вот-вот. Что-о-о?! Точно змей, не даром у тебя фамилия Малфой!
— Малькольм! Моя фамилия — Малькольм, запиши себе уже где-нибудь… — мальчик пошарил глазами по фигуре соседки и остановился в районе груди, — ээм, на лбу.
— Ну да, всё ты врёшь! Волосы светлой платины? Соответствует. Смазливая физиономия? Тоже галочка. Умение скорчить рожу, как будто ты пытаешься вспомнить, глотал ли ты своего утреннего слизняка на завтрак… Да-да, именно такую, даже цвет аристократически-зелёный!
— Куэс, прекрати!
— А теперь я скажу это: Лааааааапочкаааааа!
— Всё, я согласен на слизняка!!! Только не заставляй меня слышать это в триста девяносто первый раз на дню!
