— Питьевая, — сообщил маг, попробовав воду из одной тарелки. — Теперь мы знаем, как добывать воду.
— Теперь не нужно ходить к роднику. Разве что периодически чистить тропу, — радости Мики не было предела. Если бы она могла, то пустилась в пляс. Только предательская слабость и сильное головокружение после приложенных усилий намекали, что подобного героизма ее организм не выдержит.
А дождь лил, наполняя все подставленные емкости.
Вдвоем они еле ополоснули от налета соли бочку, после чего с трудом установили ее обратно. Том подумал, и создал еще одну искорку. Чуть сильнее, чем его коллеги, но все равно в совокупности они были намного слабее того первого огонька. Дождь забарабанил сильнее. Из остальных палаток стали появляться другие обитатели лагеря. Даже те, кто несколько дней не вставал с постели, нашли в себе силы выбраться наружу и теперь сидели под теплыми каплями, смывавшими пот и грязь болезни.
Те, у кого было больше сил, помогали переливать воду из кружек и тарелок в ведра, бочку, миски, понимая, что иначе им придется ходить к роднику. А девушка смотрела, как под тентом огоньки сушат подброшенные мокрые ветки, слушала шипение испаряющейся влаги и улыбалась. С тех пор, как она поступила в университет учиться на мага-исследователя, она постоянно сталкивалась с трудностями и не отступала, пока не решала их. Сначала у нее просто не было возможности избегать сложностей, потом преодоление их стало приносить удовольствие.
Вот только от последней трудности она предпочла сбежать. Сказать, что отправляется в простенькую экспедицию на пару-тройку недель. Ну, месяц, самое большее. После чего принять предложение одного из ученых, и отправиться на другой континент, туда, где магия постоянно преподносила сюрпризы, где уже сгинуло несколько исследовательских групп. Прекрасно понимая, что их экспедиция может разделить участь предшественников, девушка подписала договор крови, лишь бы не выходить замуж за неизвестного жениха, увидеть которого в первый раз ей предстояло в день свадьбы.
Старинная традиция аристократических родов уже давно дала сбои. В большинстве семейств детей знакомили заранее, чтобы они успели хорошо узнать друг друга, подготовиться к браку, и только де Блитцы продолжали неуклонно следовать традиции. Точнее, не все члены семьи, а ее глава — Женевьева де Блитц, бабка Микаэллы. Вот только никто не мог сказать слова против, рискуя лишиться немалого состояния. Формально, имущество принадлежало деду, но он давно отбыл в одно из небольших имений, развлекаясь виноделием, охотой, пчеловодством и рыбалкой, предоставив заниматься всеми делами жене. Та, объявив мужа помешанным, благополучно приняла бразды правления, и лихо управлялась с огромным поместьем, двумя особняками в столице и неподалеку от города, доходными домами, заводом и прочим имуществом. Отец отстранился от этого всего, поступив на службу в министерство иностранных дел, и отправившись послом в одну из соседних стран. Жену он увез с собой, а вот маленький ребенок остался с бабкой, и видел родителей несколько раз в год, когда те приезжали на праздники, сначала одни, потом с младшими братом и сестрой.
