— Это точно, но не у всех есть контакты с зарешеченными окошечками. У вас, как я заметил, несколько окон сбоку зарешечены.
— Старики, — сказал д — р Варли грустно, и грусть его была полновесна и внушительна. — Одинокие старики, подавленные, несчастные старики, м — р Марлоу.
Иногда… — он сделал выразительный жест рукой — выбросил ее наружу, задержал в воздухе, затем изящно уронил, — так трепеща падает на землю сухой лист.?
Алкоголиков я не лечу, — тут же уточнил он. — Так что, извините…
— Прошу прощения, доктор. Вы просто оказались у нас в списке. Вероятно, по ошибке. Пару лет назад у вас были неприятности с отделом по борьбе с наркотиками.
— Вот как? — он удивился, как бы с трудом припоминая. — А, это все из — за помощника, которого я по доверчивости взял на работу. Он пробыл у нас очень недолго. Сильно злоупотреблял моим доверием. Помню, как же.
— Я — то слышал другое, — заметил я. — Наверно, плохо понял.
— А что именно вы слышали, м — р Марлоу? — Он все еще был любезен и не переставал улыбаться.
— Что вам пришлось сдать на проверку книгу рецептов на наркотики.
Я попал почти в точку. Вид у него стал не то чтобы грозный, но несколько слоев обаяния слетело прочь. В голубых глазах появился ледяной блеск.
— А откуда у вас эта фантастическая информация?
— Из крупного сыскного агентства, имеющего возможность добывать такие сведения.
— Несомненно, шайка дешевых шантажистов.
— Почему же дешевых, доктор? Они берут сто долларов в день. Во главе? бывший полковник военной полиции. Он по мелочам не работает, доктор.
— Я ему выскажу, что я о нем думаю, — заявил доктор Варли с холодной брезгливостью, — Его имя? — Солнечные улыбки д — ра Варли померкли. Сияние дня сменилось на мрачные сумерки.
— Не подлежит разглашению, доктор. Но не берите в голову. Значит, фамилия Уэйд вам неизвестна?
— Вы, кажется, знаете, как пройти к выходу, м — р Марлоу?
Позади открылась дверь маленького лифта. Медсестра выкатила инвалидное кресло. В кресле сидел больной старик — вернее, то что от него осталось.
Глаза у него были закрыты, кожа синеватая. Он был тщательно укутан. Сестра молча провезла его по натертому паркету в боковую дверь. Д — р Варли проворковал:
— Старики. Больные старики. Одинокие старики. Не приходите сюда, м — р Марлоу. Я могу рассердиться. Когда меня сердят, я бываю неприятным. Иногда даже очень неприятным.
— Обещаю, доктор. Спасибо за прием. Ловко вы тут насобачились справлять их на тот свет.
— Что такое? — Он шагнул ко мне, и остатки меда растаяли на глазах.
