Я отошел от двери как можно дальше, держа стол в том положении, которое я описал, затем крикнул:
– Господа, принимаю ваше предложение, доверяясь вашей чести, если вы согласитесь открыть дверь.
– Откройте сами! – отвечал Детчард.
– Она открывается наружу, – возразил я. – Отойдите немного, господа, или я ударю вас, когда стану открывать!
Я подошел к двери и стал шарить около ее ручки. Потом на цыпочках вернулся на свое место.
– Не могу открыть! – вскричал я. – Замок заклинило!
– Глупости! Я открою! – отвечал Детчард. – Пустяки, Берсонин, почему же нет? Неужели вы боитесь одного человека?
Я улыбнулся про себя. Через минуту дверь была открыта настежь. Свет фонаря показал мне трех людей, стоящих рядом, с поднятыми револьверами. С громким криком кинулся я скорым шагом через беседку и через дверь. Раздались три выстрела, которые и попали в мой щит. Еще секунда, я прыгнул, мой стол с силой ударился в моих врагов и падающей, ругающейся, борющейся кучей они, и я, и мой славный стол скатились со ступенек беседки на землю. Антуанеттта закричала, но я вскочил на ноги, громко смеясь.
Де Готэ и Берсонин лежали ошеломленные. Детчард лежал под столом, но, когда я встал, он оттолкнул его от себя и выстрелил снова. Я выхватил револьвер и спустил курок; я услыхал его проклятие и побежал, как заяц, продолжая смеяться, мимо беседки и вдоль стены. Я слышал за собой шаги и, повернувшись, выстрелил наудачу. Шаги затихли.
«Дай бог, – подумал я, – чтобы она сказала правду насчет лестницы!»
Стена была высокая и усаженная железными остриями.
Да, вот и лестница. Я взобрался по ней и перелез через стену в одну минуту. Вернувшись к калитке, я увидел лошадей; потом услыхал выстрел. Стрелял Запт. Он услышал шум и стучал и крутил замок калитки, ударяя в нее и стреляя в замочную скважину, как исступленный. Он совершенно забыл, что не должен был принимать никакого участия в стычке. При этом я снова рассмеялся и сказал, ударив его по плечу:
– Пойдем домой спать, старик. Я могу рассказать вам лучшую сказку о чайном столе, которую вы когда-либо слыхали!
Он вздрогнул, вскричав: «Вы живы!» – и с силой пожал мою руку. Но через секунду прибавил:
– Что вы, черт возьми, так смеетесь?
– Четыре гостя вокруг чайного стола, – сказал я, продолжая смеяться, так как было необыкновенно смешно представить грозную тройку совершенно разбитой и пораженной оружием не более смертельным, как обыкновенный чайный столик.
Но все же прошу вас заметить, что я честно сдержал слово и не стрелял, пока они не начали.
