Не назывался гость, откуда он и как зовут его, но сказался богатым купцом и прямо повел речь о том, что много уже наслышался про красу Любаши, без которой жизнь не в жизнь, и вот теперь приехал свататься за нее.
Смерил Кудияр жениха с головы до ног, повернул его взад и вперед и видит, что впрямь лучшего мужа для дочери не сыскать. Не говоря уже про богатства его безмерные, за которыми Кудияр не больно и гнался теперь, но и сам он был пригож на славу. В плечах — косая сажень, ростом — богатырь, очи — соколиные, брони — соболем подпушены, а на молодом лице — кровь с молоком играет. Что же касается отваги в нем молодецкой — то и говорить не приходится: сам не побоялся пожаловать к нему.
Туг же позвал Кудияр дочь, указал ей на гостя и спрашивает: люб ли ей будет такой жених?
Не зарделась Любаша цветом маковым, не потупила глаза свои долу, не взволновалась стыдом девичьим, а выпрямилась гордо, блеснула острым взором по жениху, повела бровью тонкой и, сказав, что наутро даст ответ, вышла из горницы…
Удивился Кудияр, что дочь его даже над таким женихом раздумывает, но перечить ей он не привык. Удивился и гость, но тоже ни слова не вымолвил, а вслед за тем сел на тройку и уехал.
Наутро все в притоне с нетерпением ждали приезда жениха, как будто бы ждала и Любаша, но тот не приехал. Кудияр подумал уже, что он обиделся и вовсе не вернется больше. Упрекнул было впервые своевольную дочь свою, что не в меру разборчива, но та только улыбнулась на упрек отца как-то диковинно и сказала, что вечером будет, что не рука такому гостю при свете дня ездить, а что кони его и без дороги везде проедут.
Кудияр даже опешил от загадочной речи дочери, и хотя в толк ничего не взял, но расспрашивать больше не стал и порешил дождаться вечера: верно ли молвила она?
И, действительно, как только закатилось солнце за землю и на небе заблестели звезды — жених тут как тут. Подарков разных будущему тестю еще больше навез, а невесте — прямо царский убор.
На этот раз он и к столу присесть не хотел, не получив вперед ответа на сватовство свое, а Любаша ровно не слыша слов его, расспрашивает, почему запоздал, почему днем не припожаловал?
Жениху, видимо было, расспросы эти не по душе пришлись, и он сослался на недосуг, на дорогу дальнюю, а Любаша только улыбнулась хитро и вышла вон.
Отец бросился за нею и стал уговаривать, чтоб не отказалась от редкого жениха, а она и посмотрела пристально так и говорит:
— Я только тогда замуж за него пойду, если он сумеет вон на том нашем холме к утру дворец для меня выстроить. Иди и передай ему эти мои последние слова.
