– Что это?
– Сосновые шишки, – сказал он. – Для камина. Если я могу это, то смогу делать все.
– У нас газовая плита, – ответила она.
Я ощутил, что пора покинуть слишком личную сцену, но меня призвал мальчик, который закатал свои пижамные штаны, чтобы я мог нанести на его кожу тот бальзам, каким пользовали отца.
Девочка заварила чай.
Волосы продавца теперь лежали гладко на идеальной голове. Его лоб и брови были выкрашены в красный и желтый. Внезапно он уселся на линолеумный пол, усадил сопливого малыша на колени и вытер ему лицо. Малыш хотел сосновых шишек, но отец вынул толстый белый конверт из внутреннего кармана.
– Пусть сестренка поможет тебе посчитать.
Я оставался за столом между мальчиком и девочкой, пока они считали самую большую стопку наличных, что я когда-либо видел. Десятифунтовые банкноты, огромные пятерки, все на кухонном столе.
– Я бы никогда не продал его, – сказал Коротышка, все еще сидя на полу. – Невозможно.
Миссис Боббсик села на колени возле мистера Боббсика, то гладя его по голове, то целуя его руку.
– Я думала, ты разбился в этой жуткой машине.
– А разве я не сказал, что сделаю это? Утром?
– Ты сказал, что вернешь ее назад и заплатишь процент. И поговоришь с «Фордом» о нашей франшизе.
– А что я вместо этого сделал?
– Заключил великолепную сделку, конечно.
– Это сделка? – спросил мальчик, и хотя он продолжал повторять вопрос, никто ему не ответил.
– Но кто? – спросила жена. – Не Хэллорен, тогда кто?
Несмотря на очевидное обожание семьи, вернувшийся герой не хотел, как я постепенно понял, говорить, кто дал ему эти купюры, теперь собранные в три кучки в соответствии с достоинством.
Миссис Боббсик пихнула его в плечо:
– Кто?
– Можно мне чашку чая?
– Это была миссис Маркус?
– Сначала чай.
Но лицо миссис Боббсик посуровело.
– Что она попросила вместе с машиной? Она хоть умеет водить такой автомобиль?
Муж пожал плечами.
– Полагаю, она снова захочет уроки вождения.
– У нее есть права.
– В прошлый раз права тоже были.
– Айрин, – взмолился он.
– Ты там пил? С ней? В Маунт-Эгертоне? Сосновые шишки, – кричала она. – У нас газовая плита.
– Я продавец.
– Ты оставил машину у нее? А как же регистрация и страховка? Она не подвезла тебя в Марш?
Что-то случилось. Все изменилось. Внезапно детям было пора в постель. Миссус выпроводила их вон, закрыла за собой дверь, снова открыла.
– Ты ублюдок, – сказала она. – Это она дала тебе сосновые шишки для камина? Ты должен был позвонить «Форду».
«Не лезь не в свое дело», – подумал я.
