Ни один дракон (а полукровок у них не рождалось) не стал бы работать в подобном месте. Их было слишком мало в этом мире, зато у каждого из них с рождения был довольно солидный капитал, так что драконы, в большинстве своем, вообще работой себя не утруждали, разве что для развлечения собственного эго. Вот этим (развлечением) Шун и собирался заняться.
Слуга тут же извлек из-под полы плаща кожаную черную маску со шнуровкой, полностью повторяющую формой верхнюю часть головы. Шун чуть склонился, позволяя завязать ее на себе. Несколько минут возни с кожаными шнурами — и маска села как влитая, позволяя дракону все слышать, спокойно дышать как носом, так и ртом, но не видеть.
— Я поведу, — проговорил человеческий слуга и взял Шуна под руку, выводя на улицу. Промозглый ветер тут же бросил несколько капель дождя в частично прикрытое маской лицо дракона, а в следующую секунду руки Шуна коснулись дерева кареты, в которой ему предстояло ехать к заказчику.
— Ступенька, — услужливо предупредил слуга, подсаживая мнимую шлюху в карету. — Дорога будет короткой, и, пожалуйста, не пытайся снять маску. Я все равно проверю, как она надета, прежде чем ты войдешь в дом.
Шун кивнул, подтверждая, что понял. Дверца кареты захлопнулась, а через мгновение раздался зычный голос слуги, щелчок кнута, и они тронулись в путь.
Поскольку у Шуна слух и обоняние было истинно драконьим, ему не составило труда определить, что из среднего квартала они въехали в богатый. Здесь и дома стояли дальше друг от друга, и мостовые были выложены другим камнем, пахло в богатых кварталах не так, как в бедных или средних, да и сама атмосфера здесь несколько отличалась от остального города. Тот, кто сказал, что деньги не пахнут, не имел обоняния дракона. Деньги пахли, особенно золото, которым так изобиловали богатые районы.
Карета сделала несколько поворотов, потом послышался скрип ворот, и лошадиные копыта снова зацокали по брусчатке. Эхо сказало Шуну, что они въехали во двор.
— Лошадей распрягите и оботрите, — отдал распоряжение слуга, спрыгивая вниз, чтобы отворить дверь кареты и помочь ничего не видящему Шуну выйти наружу.
— Сейчас будет двенадцать ступенек. Потом большой холл — и снова лестница. Я поведу, — слуга разговаривал вежливо, что немного удивило Шуна, ведь он изображал обычную шлюху, пусть и дорогую.
Чтобы дойти до покоев хозяина дома, понадобилось сделать сто восемнадцать шагов и подняться по тридцати шести ступенькам, не считая первых двенадцати. Шун сосчитал. На всякий случай.
