Генри подумал: «Лучше не придумаешь. Зачем его машине с французскими номерами светиться лишний раз».
Кругом образцовая чистота. Гостиная совсем не заставлена мебелью. Вильям, заметив, что Генри осматривается:
— Ко мне через день приходит женщина с Украины, убирает дом. А прежнюю мебель я выбросил лет пять назад. Давила она меня. Теперь есть чем дышать.
— Но ведь нужно еще справляться с едой?
— Завтрак готовлю сам, а обедать, пить кофе и ужинать езжу или хожу к Монике.
— Не хлопотно это, ездить три раза в день к Монике?
— Нет, а что мне делать целый день? Я давно на пенсии, вернее, на доходе от моей земли. У меня здесь рядом несколько полей, которые я сдаю в аренду, и большая ферма на юге, которую я тоже сдаю. Живу себе, как рантье. Только рантье все время беднеют из-за дороговизны, а моя земля приносит доход, растущий вместе с инфляцией. Меня все время просят продать соседнее поле, которое прямо за дорогой, — надеются получить разрешение на строительство сервисного центра. Но я не соглашаюсь.
— Разумное решение.
Вильям набил трубку, предложил и Генри, но тот отказался.
— Вы говорили, что служили в Иностранном легионе. А как оказались владельцем этих участков земли?
— Да, два года служил. В молодости у меня были проблемы, мог попасть в тюрьму, вот и подался в Иностранный легион. По ранению получил большую страховку. Тетушка уговорила меня в 1960 году купить участок поля рядом со своим и переехать к ней жить. А после смерти тетушки унаследовал и ее участки — здесь и большую ферму на юге.
— А почему вы сейчас один?
— Был женат, но жене надоело жить «в глуши», как она говорила. Убежала с любовником в Брюссель, а потом мы развелись. Давно это было, в 1975 году.
— И почти сорок лет живете один?
— Да, привык уже. Много раз предлагал Монике выйти за меня замуж, переехать ко мне, сдать свое кафе и дом. Но она отшучивается — говорит, что у нее есть друг в Брюгге, зачем ей еще и муж.
— Ну, не права она. Друг — другом, а муж тоже нужен. Одно другому не мешает.
— Я ей тоже так говорил. Вы же понимаете, что я уже стар, не претендую на многое. Ну, проживу еще лет пять-шесть. Она бы унаследовала мой дом и земли. Это я не хочу продавать их, а она могла бы получить за них не меньше двух миллионов евро. Обеспечила бы Жанну.
— Разумно.
Немного помолчали. Затем Вильям притушил трубку и предложил:
— Отдохнем немного. Потом можно будет и поужинать. Пойдемте, покажу вашу комнату.
Ушли на второй этаж.
А через два часа отправились в кафе пешком.
