Я ведь даже стал подумывать о том, как буду жить здесь после армии. Здесь нет безработицы, и все специальности всегда востребованы. Но работа по специальности мне, похоже, не светит. У меня нет диплома местного образца. Только запись в личном деле бойца, что у меня высшее образование и по специальности – я архитектор, да и та на основе больничной карточки дурдома, это доктор дурдома Феликс так записал с моих слов. А если бы я сказал, что я космонавт?
Впрочем, работа по специальности меня больше не привлекает. Есть перспектива в армии остаться на сверхсрочную. А почему бы и нет? Останусь. Может, и до генерала дослужусь.
До генерала? Размечтался ты, однако, Валера, размешивая грязь на болоте. Нашел место, где мечтать. Беги, давай.
Бежать долго не пришлось.
– Рота! Шагом марш! – послышалась команда.
Болото осталось позади. Пару минут идем ускоренным шагом по пыльной дороге, а затем звучит команда «газы».
Натягиваю противогаз на голову.
– Бегом марш!
Вот оно! Вот где наступает истинное просветление! Когда от жары цветные круги в глазах, когда душный воздух с хрипом врывается в пересохшую глотку, когда не чувствуешь ног и двигаешься вперед на непонятной, доселе неведомой тебе силе, которая дремала до того где-то в глубинах тебя темным зверем.
– Отбой!
Срываю противогаз. Жадно глотаю воздух.
– Шагом марш!
Недолгая передышка, затем снова бег.
Сколько километров позади? Сколько еще впереди? Солнце жарит нещадно. Под бронежилетом парилка с мокрой гимнастеркой.
Пересекаем вброд мелкую речку. Некоторые бойцы специально падают в воду, чтобы охладиться. Зря это они делают. В мокрой насквозь одежде труднее бежать
Бежим дальше среди леса. Здесь не так жарко, но под ногами противно пружинит и скользит мокрый мох.
Снова шаг.
Лес заканчивается. Впереди широкое поле. Вдали холм.
Команда к боевому построению. Наш взвод уходит резко вправо и разворачивается в цепь.
– Бегом!
Цепью накатываемся на холм. Его склоны покрыты густой высокой травой. С вершины слышны выстрелы.
– Огонь! – командует Васильев.
Мы стреляем холостыми. Рядом со мной разрывается взрывпакет.
– Ты убит! – хрипло вопит мне со злорадной улыбкой Кожура. У него засучены рукава гимнастерки, и он похож на откормленного солдата вермахта.
Наш взвод первым врывается на вершину холма. Здесь в качестве нашего условного противника засел в траве взвод из первой роты.
– В рукопашную! – орет кто-то!
– Сдаемся! – орут перворотники.
Вскоре подтягиваются и другие взвода. За ними лениво взбираются офицеры во главе с Сенцовым.
