– Приятно снова видеть вас, леди Астер. Присаживайтесь, молодые люди.
Комната больше походила на кабинет, чем на допросную, хотя я уже успела подумать о цепях, каленом железе и полуголом палаче. Последнее почему-то смущало больше всего.
Массивный письменный стол, вытертый ковер под ногами, три стула с резными ножками и обивкой невнятного цвета, один для хозяина и два для посетителей. И все, ни вышитых картин, ни портьер на окнах, лишь светлый камень стен. Из-за алых вкраплений казалось: они плачут кровью. Скудно, тускло, уныло.
Оуэн подвел меня к стулу, а сам сел на второй и не спускал пронзительных синих глаз со жрицы. Та скупо улыбнулась.
– У вас сегодня больше нет экзаменов, и я взяла на себя смелость вызвать вас для беседы. Это ненадолго, обещаю. – Она села за стол. – Вы ведь не против?
– А у нас есть выбор? – спросил барон.
– Боюсь, нет. – Жрица открыла блокнот, постучала карандашом по столу и попросила: – Леди Астер, расскажите все, с того момента, как покинули дом Миэров вместе с вашей подругой.
– Как Гэли?
– Хорошо, скоро снова будет рядом с вами. Ее мы уже допросили…
– Сомневаюсь, – вставил Крис.
Но серая, не обратив на него внимания, продолжала:
– А теперь мы хотим послушать вас, леди Астер.
Я пожала плечами, поерзала на неудобном стуле, положила сверток со шпагой на колени и стала рассказывать. Если хотят слушать, значит, пусть слушают. Как мы приехали в банк, как исчезла карета, как толстяк поднял метатель, как я бежала по лабиринту узких улиц. Вспомнился холод. И страх. И беспомощность. Наверное, в моем лице что-то изменилось, потому что, подняв голову и посмотрев в лицо жрице, я увидела на нем сочувствие и каплю жалости.
– То есть вы подтверждаете, что разбойники пытались похитить мисс Миэр? – спросила по окончании рассказа жрица, сделав несколько пометок в блокноте.
– Я?
– Вы, мисс Астер. Подумайте сами. Ночью неизвестные забираются в особняк мэтра, а на следующий день увозят его дочь. Все очевидно. Думаю, Алесандр Миэр обменял бы «Око Девы» на единственную дочь.
– Но они требовали то, что мы купили в лавке у Гикара, – растерянно проговорила я, опуская руки на хрустящий сверток. Показать или нет? Чего же на самом деле хотели разбойники? «Око Девы»? Зеркало? Шпагу? Но откуда они узнали, что я ее «купила», если этого не знала даже я?
– Ничего удивительного, – ответила жрица, скупо улыбнувшись. – Если за Миэра взялись воры, что работают по артефактам, думаю, за его дочерью тоже следили. Такие люди отлично знают, чем торгует Гикар, они вряд ли откажутся еще от одного артефакта. Они ведь не просили конкретно зеркало? Не называли предмет?
