Сейчас уже дошло до того, что, обнаружив в доме заболевшего, остальные члены семьи устраивали праздник. Они были в безопасности – это я к тому, почему многие намыливали веревки. Очень нелегко жить, зная, что твоя смерть несет радость близким.
Да, болезнь была смертельной и деликатной. Все случалось быстро, зараженный мог утром чинить крыльцо, а вечером лежать в домовине. Может, поэтому коросту называли «милосердной».
Больная дочь ювелира вполне могла шататься по рынку. И вполне могла нарваться на грабителей. Но это никак не объясняло ее внезапного исцеления.
– И что, рисунок чешуи совсем исчез? – спросила молоденькая вышивальщица.
– Полностью, – покивала кудрявая швея, ловко протиснув свое массивное тело между стеллажами с тканями. – Киши даже знак со своей двери сбил, – раздался ее голос из-за полок. – А вы знаете, как к этому относятся целители…
Мы знали. В случае с коростой целители были строги и неподкупны. Желтый равносторонний крест прибивали к дверям домов, лавок, харчевен, как только на коже заболевшего появлялся рисунок, и сбивали его только после смерти больного. В Кленовом Саду папенька поднял над северной башней стяг в тот же день, когда горничная прибежала к маменьке в слезах и истерике. Только наш крест вышивали на синем фоне мастерицы, а не строгали плотники, но смысл от этого не менялся.
Пять лет назад мы тоже понесли потери. Короста увела за собой в мглистый путь бабушку, вдовствующую графиню Астер. Может, потому, что она была стара, а может, потому, что отдала амулет внучке, нисколько не поверив словам целителей, что маги не болеют. А ее безголовая внучка пошла на поводу у бабушки и сохранила секрет.
– Повезло, – первая помощница выдернула булавки и скрутила измерительную ленту, Гэли с облегчением опустила вытянутые руки и спустилась со своего возвышения.
– Ага, как и Грену, как Труну и Кэрри, тому безногому с рынка, – глухо перечисляла швея.
Дверь открылась, и в рабочий зал вошла мадам Кьет, модистка и владелица лавки.
– А что, их тоже?.. – испуганно спросила девушка.
– Да, их тоже били по голове и грабили. С Кэрри даже воротник срезали вместе с коростой.
– Дарующие нам чудеса Девы… – прошептала вышивальщица.
– Всем бы таких грабителей, – ответила высокая помощница, носившая ткани. – Дошло до того, что больные, к радости душегубов, специально толкутся на улицах от порта до рынка. Князь уже объявил, что пожалует грабителю прощение, подарит дом на восточных холмах и мешок золота, пусть только явится и расскажет целителям секрет своего грабительского успеха.
