«Еще бы, а чего тут не найти-то, – подумала про себя Дана. – Хитрые, конечно, отцы. В принципе, риск они оценили очень быстро, и выкрутились тоже ловко. Ну да, они согласились скрыть от властей и граждан восемнадцать убитых людей во имя предотвращения новых жертв, и нарушить при этом свой религиозный долг. Но, несмотря на „благородность“ поступка, риска для них никакого нет. За это время церковь проведет работу по определению личностей умерших. Если скандал раскроется, церковь, как обычно, выкрутится – „мы не скрывали, мы готовились к огласке“. И священники выйдут сухими из воды. А шишки все посыплются, как вы думаете, на кого?»
В свою очередь я выложил ей историю нашей драки, не опуская подробностей посещения домика лесничего и «вербовки» бандита. Рассказываю, и попутно наблюдаю реакцию своего партнера. Дана слушает очень активно: то руками всплеснет, то нахмурится, где-то покивает головой, несколько раз она задавала уточняющие вопросы.
К истории об экспроприации мною награбленного богатства Одноглазого она отнеслась весьма прохладно, заявив, что я необоснованно рисковал своей жизнью накануне большой поисковой операции. На новость о смерти бандита Дана отреагировала с явным хищным злорадством. И уже совсем откровенно она смеялась, когда я рассказывал ей о «магическом обряде» над телами убитых разбойников. Я еще раз поразился ее самообладанию и некоторого рода цинизму – все-таки я рассказываю о том, как убил людей, а она сидит и хохочет. А где положенная в этом случае истерика и неизбежная лекция о ценности человеческой жизни?
– Что? Сожалеть о бандитах?! – задохнулась она от возмущения, когда я аккуратно спросил ее об этом. – Да я бы их своими руками поубивала при первой возможности! На счету Одноглазого столько смертей, что его даже судить неприлично. Такому разбойнику одна дорога – на тот свет. И чем скорее, тем лучше.
Что ж, отрадно, что здесь наши точки зрения совпадают. Это плюс – и серьёзный!
– И насчет его денег не переживай, – она покосилась на меня, – вернуть награбленное пострадавшим невозможно. Там лет десять его воровской деятельности – концов никаких не найти. А отдать властям – самая большая глупость, которую только можно было себе представить. Считай, что это твоя награда за избавление нашего мира от этого злодея.
Какая здравая и правильная мысль, подумалось мне. Впрочем – немного рано подумалось.
– Кстати, убил его не ты, а Край, – многозначительно заметила Дана.
