«...Мы не имеем основания предполагать, чтобы современные малорусы (украинцы) пришли в Приднепровье лишь в историческое время. Летописец называет на этой территории не одно, а несколько южнорусских (украинских) племен: полян, древлян, волынян, бужан, тиверцев, дулебов, хорватов, уличей. Но так как потомки малорусов (украинцев) современные малорусы (украинцы) от берегов Припяти вплоть до Черного моря, от Днепра и до Карпат говорят такими говорами, которые ясно свидетельствуют об исконно племенном их единстве, то мы должны признать единоплеменность тех южных племен, о которых повествует летописец».
Из вышеизложенного мы еще раз узнали от каких древних родственных славянских племен произошел украинский народ. Ими были: поляне, древляне, волыняне, бужане, тиверцы, дулебы, уличи, сиверяне и т. д.
Нам также известно из нашего предыдущего анализа, что эти славянские племена не имели никакого родства с племенами меря, мурома, весь, мещера, пермь, печора, мокша, мордва, черемисы, жившими в X–XIII веках в земле Моксель, а позже — в Московии, будущей изначальной земле великороссов. То были племена иного, не славянского происхождения, а сугубо финского.
Даже враждебность между славянскими и финскими племенами того времени носила совсем иной характер. Вспомните, пришелец «суздалец-залешанин» Андрей Боголюбский не просто занял великокняжеский стол, а впервые разорил Киев и, будучи совсем иного воспитания, имея финское племенное окружение и психологию таежного человека, не стал засиживаться в Киеве, а снова сбежал в лесные суздальские дебри.
Суздальская земля (земля Моксель) в XII веке была глубоким чудским (чудь) захолустьем. Людям, живущим в суздальской глухомани, не требовалась европейская культура и письменность, европейский образ мышления.
Московия на сотни лет обрекла себя на дикую, разбойную жизнь. Впоследствии на психологию московита наложилось заимствование монголо-татарского инстинкта завоевателя и жуткие воспоминания многолетних унижений от Орды. Так к XVI веку мы получили тип человека-завоевателя, страшного в своем невежестве и злобе.
В этом изложении, в этих мыслях автора нет и следа искажений, как нет в них и навета на великороссов тех времен. Если читатель сомневается, пусть откроет книгу К. Валишевского «Иван Грозный» и убедится, в какой страшной жестокости пребывали московиты в XVI веке. Кровь в Московии лилась реками, человеческая жизнь не стоила ломаного гроша, стыда и чести в европейском понятии не существовало. Так строилось государство, мечтавшее о мировом владычестве.
