Дематериализация и материализация собственного тела и тел помощников — обычные номера его шоу.
То же — и с предметами. Например, он заставляет повиснуть в воздухе подброшенное им полотнище, а затем оно с легким треском дематериализуется.
Или он заставляет исчезнуть кольцо, перстень, взятые у кого-нибудь из зрительниц. А затем материализует их вновь нанизанными на шнурок ботинка или на тонкую перемычку песочных часов…
Или помощница ложится в ящик, он разрезает вместе с ящиком ее тело, куски демонстративно разводят ассистенты… Причем ее ладонь и стопа, торчащие из обрезков ящика, продолжают шевелиться… Ужас!.. Изуверство!.. Но куски соединяют — и она выходит из ящика, сияя улыбкой…
Он рвет на части бумагу, затем складывает куски — и они срастаются. Остаются только полоски на местах разрыва. «Ничего, сейчас мы их прогладим», — говорит он, обрабатывая их пальцами, как горячим утюгом, — идет с шипением пар… — бумага разглаживается.
Или он рисует фломастером на листе бумаги объемное изображение колоды игральных карт. Встряхивает, слегка подбрасывая, лист с рисунком — из колоды «высовывается» одна карта. Встряхивает снова — «высовывается» еще больше…
Он смеется: я творю чудеса прямо перед вами, зрителями, а мне говорят: «Это — комбинированные съемки!..»
Ему уже надоело демонстрировать чудеса «в чистом виде», обставляя их безукоризненной «точностью эксперимента» — «для ученых». Он начинает шутить. Например, делает вид, что трюк не удался, сконфуженно мнется… — и вдруг в этой (заранее задуманной) ситуации рождается новое чудо!..
Или он выдумывает разные сюжеты. Например, «вызывает духов» — и они мгновенно как бы надевают на его тело со связанными руками пиджак, затем так же мгновенно снимают его… Хотя делает это он сам, а вовсе не духи.
Или рассказывает, что вот, мол, я был маленьким мальчиком, у меня был дедушка… Показывает как бы старую видеозапись из своего детства с дедушкой… Затем вдруг этот маленький мальчик материализуется на сцене в том месте, где только что стоял Дэвид… А сам мастер в новом воплощении появляется из-за кулис.
Дэвид-взрослый и Дэвид-ребенок как бы встречаются и смотрят друг на друга… Но у этого мальчика другая, не такая, как у Дэвида, форма ушной раковины: признак, который с возрастом не меняется. Вывод — это был вовсе не Копперфилд в детстве, просто ему был нужен сюжет, чтобы эффектно показать очередное чудо…
…Было ли у него детство, как у обычных людей? Действительно ли ему сейчас около сорока лет? Или он вынужден создавать эту легенду о себе, чтобы не слишком шокировать окружающих?
