— Нет, спасибо. Все кажется очень простым в управлении, — покачала головой Пиа.
Брок положил ее сумку в кресло и стал изучать панель управления.
— Как нам связаться с мостиком?
— Черная кнопка, — Ургак ответил весьма неохотно, по крайней мере, так показалось Броку.
— Думаю, у меня больше нет к вам вопросов, — отпустил его Брок.
— С вашего позволения, — кивнул капитан и вышел, двери за ним плавно закрылись.
Пиа села в мягкое кресло.
— Ты вел себя очень грубо, — и это утверждает женщина, которая в подростковом возрасте не произнесла ни единого культурного слова и ни разу не задумалась о своем поведении. Правда, тогда она была еще совсем глупым ребенком, но теперь Пиа поумнела и выросла.
— Мне он не понравился, — Брок плюхнулся в кресло рядом с ней.
— Почему? Он держался очень профессионально и приятно.
— Не знаю, — его кибер-чувства не выявили ничего подозрительного, но человеческая интуиция все никак не успокаивалась.
— Хорошо, тебе не обязательно должен нравиться этот приятный человек.
— Рассуждаешь как дипломат.
Пиа вздохнула.
— Если мы не поладим, этот полет будет очень долгим.
— Мы прекрасно поладим, если ты будешь выполнять мои требования.
— Ты ведь не дашь мне ни единой поблажки?
— Неа, — ухмыльнулся Брок.
Пиа уставилась на него так, как будто у Брока выросло еще четыре глаза, подобно арканианцу.
— Делай это почаще.
— Что?
— Улыбайся. Так ты кажешься более доброжелательным.
Он нахмурился.
— Но я не хочу быть таким. Моя цель заключается в том, чтобы держать людей на расстоянии.
— Ах. Вот такого Брока я знаю и люблю.
От поддразниваний Пенелопы, в его груди вспыхнула странная ноющая боль. Чувство обладания Пиа, пока та притворялась его женой, оказалось самым близким подобием «отношений» за последнее время. Люди, а в частности женщины, не могли отнести киборгов к чему-то определенному, поэтому старались держаться от них подальше.
Но если бы даже женщина не отказала ему, зная, что тот наполовину машина, Брок бы все равно не смог так легко впустить ее в свою жизнь. Он бы никогда по собственной воле не причинил женщине вреда, но его работа была слишком опасна, чтобы обзавестись женой и детьми. Они бы стали его ахиллесовой пятой, которую он бы не смог защитить. Брок уже давно смирился с участью прожить всю свою жизнь в одиночестве.
— У тебя есть любимый человек, Пиа? — спросил он. — На Терране остался мужчина, ожидающий твоего возвращения?
Она сложила руки на подлокотниках кресла и наклонилась ближе.
