– Сатана, наш Господин, требует от нас повиновения! – воззвал Харон к своим последователям. – Повинуетесь ли вы ему?!
Вокруг восторженно взревели десятки глоток, но лишь немногим сектантам удалось выговорить слово «повинуемся», большинство споткнулись уже на первом или на втором слоге.
– Готовы ли вы принести ему жертву?!
– Го…овы!
– Они же все пьяны, – в ужасе прошептал священник. Гончая презрительно усмехнулась: можно подумать, что если бы сатанисты орали то же самое в трезвом уме, это бы что-то меняло.
– И мы принесем ему жертву!
Обернувшись, Харон указал на вытащенную из ямы бочку. Несколько человек с радостными криками бросились к подъемнику и вытряхнули из бочки скованных цепью рабов. На всех станциях толпа обожала публичные казни, лишь единицы составляли исключение, а сейчас эту массовую жажду крови подпитывало еще и выпитое зелье. Откуда-то появились две черные обугленные шпалы, и назначенные Хароном исполнители с азартом принялись сколачивать из них подобие креста.
Увидев эту конструкцию, отец Ярослав что-то пробормотал – из-за пьяных воплей сатанистов Гончая не разобрала его слов – и перекрестил ее.
– Погоди. Я еще жива! – крикнула она ему в ответ, но он, похоже, тоже не расслышал ее.
Уверенности в ее голосе было немного. Наверное, потому, что то «еще», которое отмерила себе Гончая, стремительно заканчивалось. Едва стих стук молотка, подручные Харона подняли пленницу с земли и под крики ликующей толпы уложили на сколоченный крест. Два пьяных урода с безумными улыбками вытянули вдоль перекладины руки девушки, третий прижал к основанию ее босые ноги.
Главарь протянул священнику освободившийся молоток и четыре ржавых гвоздя-«сотки».
– Прибивай.
У Гончей будто что-то оборвалось внутри. Она не верила, что даже под пытками отец Ярослав возьмет на себя роль ее палача, но уж слишком уверенно держался Харон.
– Эта женщина избрана Богом! Не смей прикасаться к ней!
Ответ священника лишь позабавил предводителя сатанистов.
– Я? – изобразил удивление Харон. – Нет, это сделаешь ты.
Он щелкнул пальцами, и через толпу татуированных крысолюбов протиснулся его советник. Коготь нес самый обычный металлический чайник, густо покрытый копотью, но от вида этой посудины Гончей почему-то стало не по себе. Харон бережно взял чайник в руки, а гвозди и молоток бросил под ноги священнику.
– Что ты привык лакать на молебнах? Кровь своего распятого бога? Сегодня для тебя особый день, поп. Сегодня ты причастишься нектаром Бафомета!
