– подается навстречу барыня, – и чего же они хотят?» Горничная, еще раз сбегав на улицу, возвращается и рассказывает: «Они кричат, что борются за то, чтобы не было богатых!» «Странно, – отвечает с сожалением барыня. – Мой дед был декабристом. Он погиб на каторге, борясь за то, чтобы не было бедных».
Слишком много радетелей за благо людей развелось, особенно в последнее время. Только, получив властные мандаты и льготы, закрепив законодательно пожизненные привилегии, они почему-то успокаиваются. Впрочем, речь не об этом.
Находясь в такой ситуации, человек, вступивший во взрослую жизнь и вроде бы почувствовавший свободу и индивидуальность, в то же время начинает чувствовать огромный дискомфорт от этой индивидуальности, от своей свободы. Ведь до этого ребенок ощущал себя единым с природой. Постепенно это единение через осознание себя индивидуальностью начало разрушаться. Только разрушаться оно стало не фактически, а благодаря неистинным значениям, опираясь на которые, человек начал считать, что он уходит от природы, ощущая себя индивидуальностью. И этот мнимый отрыв его страшит. Именно из-за этого человек начинает стремиться обратно в ловушку, обозначенную жесткими законами общества, не осознавая, что ощущение индивидуальностью себя вовсе не означает, что человек и природа разделены.
Индивидуальность в данном контексте означает лишь, что человек в состоянии, используя все возможности, полученные по праву рождения в нашем мире, строить жизнь в соответствии со своими истинными (внутренними, а не продиктованными извне) желаниями и в гармонии с окружающим миром. Ведь почему-то, когда человек начинает прислушиваться к своим внутренним ощущениям, ориентироваться на то, что комфортно, а не на то, что принято, очень многие так называемые богатства жизни, которыми кичатся нувориши, оказываются пшиком, пустым звуком и местом. А чувство разделенности с миром, которое так пугает людей, вместо ощущения себя способным строить самому свою жизнь, вдруг вызывает чувство незащищенности перед обществом. И это лишь те самые, привнесенные извне, значения, которые так прикипели к человеку, он так сжился с ними, что не может и помыслить по-другому. Но, тем не менее, именно это чувствование себя отдельно от природы, ощущение себя отдельной самостоятельной частицей мира, пугает отдельно взятого человека, переходя на язык общественных значений, чувством покинутости, одиночества и бог знает чего еще. Хотя человек продолжает оставаться единым с миром хотя бы потому, что он продолжает оставаться частью мира.
