Я смотрел в окно, голову откинул на спинку кресла.
Автобус набирал ход, колеса вертелись все быстрее и быстрее, накручивая километры и приближая меня к заветной цели. Под монотонное урчание мотора, звучавшее для меня колыбельной песней, я почувствовал, как мои веки слипаются.
После отчаянной борьбы с внезапно навалившейся свинцовой усталостью я все же пришел к компромиссу: позволил себе легонько вздремнуть вполглаза. Откуда-то издалека мне слышался голос Пенни. Она звала меня по имени, словно шептала в ночи слова любви.
Я заерзал в кресле.
Где же она? Где?
Она ещё раз произнесла мое имя. На этот раз я слышал её голос совсем близко.
- Привет, Джонни!
Теперь я её не только слышал, но и видел. Она смотрела на меня сквозь стекло. Лик её был ясен и светел. Она улыбалась мне, и длинные волосы развевались на ветру.
- Привет, Джонни. Не хочешь поговорить со мной?
Я ответил ей, не шевеля губами, но по её лицу понял, что она услышала.
- Вот так-то лучше, любовь моя. Ты напугал меня. Прошу тебя, не сердись.
- Пенни, я совсем не сержусь на тебя. Я никогда не смог бы на тебя ссердиться, даже потом.
- Ты хочешь сказать, когда бы все понял?
- Да, Пенни. Мне все равно, я слишком сильно любил тебя.
- Как жаль... Ты помнишь? Я сказала, что у нас не было времени любить друг друга. Как же нам не повезло! Из нас вышла бы такая красивая пара...
Я протянул к ней руку. Заметив мой жест, она меня остановила.
- Нет, милый. Ты можешь только смотреть на меня, но прикасаться ко мне нельзя. Умоляю тебя, даже не пытайся! Ты сразу поймешь, что это только шелест ветра.
- О, Пенни, нам ещё так много надо было сказать друг другу. Почему все кончилось так скоро?
По её лицу скользнуло мечтательное выражение. Боже мой, я видел её перед собой, как живую. И в то же время знал, что это лишь игра воображения.
- И что же теперь, Джонни?
- Теперь для меня все кончено. У меня нет будущего, только прошлое, от которого мне никуда не деться.
Ее лицо засияло от гордости. Она поняла, что я никогда её не забуду.
Она была совсем рядом. Такая красивая и молодая. От одной только мысли, что её нет в живых, меня охватила жгучая ненависть к убийце.
- Джонни, ты снова будешь убивать?
Меня душил гнев. В бессильной ярости я сжал кулаки.
- Да, Пенни. Разве ты не видишь, кто сидит впереди? Это тот, кто убил тебя. Еще нынче он заплатит за все.
Она отвернулась, и теперь видел только её волосы, бившиеся на ветру о стекло.
