— Так, — растерянно ответил Пожарский. — Конечно, так.
— Вот и славно. — Василий потер руки. — Значит, у нас как минимум две версии. Одна — что убийца имел отношения к обыскам вашего кабинета. Другая — что не имел. Тогда что?
— Что? — тупо спросил Пожарский.
— Первая — проще, вторая — сложнее. Если придерживаться первой, ну той, что имел, то осталось посчитать, кто из ваших бывших коллег по предыдущей редакции перешел работать сюда. Круг не так уж широк, господа. А также нам предстоит выяснить, нет ли среди ваших журналистов друзей или знакомых того самого Первозванного, про которого вы мне давеча рассказывали. Логично? Если он сам здесь не был, то мог ведь и попросить кого-то по-дружески сыпануть яду в пиво. Логично?
Мохов, Пожарский и Колос дружно кивнули.
— Вот. Значит, направление поисков мы определили.
— Мне не нравится, что вы с подозрением относитесь к моим сотрудникам, — пробурчал Пожарский. — Этих людей я знаю не один год. Я сам их сюда перетащил.
— А я готов поручиться за каждого из них! — с пафосом воскликнул Колос. — И нашим сотрудникам могут не понравиться ваши подозрения.
— Да кто ж им, родным, скажет о подозрениях? Вы? Или Юрий Сергеевич? — Василий вопросительно посмотрел на Мохова, и тот протестующе замахал руками. — Вот. И я не скажу. Наоборот, буду с ними дружить и чаи распивать. А возможно, не только чаи. Кстати, почему бы нам не выпить еще по одной? За второе, точнее, третье рождение Валентина Семеныча. Да-а, редко такое встречается. Вы не в сорочке, вы в комбинезоне родились.
— За это можно было бы выпить, — мрачно возразил Пожарский, — если бы вместо меня не погиб человек.
— Человек погиб не вместо вас, а сам по себе, — жестко перебил его Василий. — И терзаться вам не из-за чего. Не вы его отравили, не вы. Ладно, мне надо задать несколько вопросов вашей секретарше.
Мохов подошел к столу и нажал кнопку селектора.
— Танечка, зайди, пожалуйста.
В кабинет вошла невзрачная девушка с красными, заплаканными глазами.
— Ну-ну-ну!.. — Мохов укоризненно покачал головой. — Что ж ты все плачешь-то?
— Я никогда не видела мертвых, — всхлипнула Танечка. — Страшно.
— А Гаврилыча ты когда успела увидеть? Его ж не ты нашла.
— Когда на носилках несли по коридору.
— Так он же пленкой был закрыт.
— Так я же знала, что там покойник! — Девушка твердо стояла на своем.
— Хорошо, дружок, скажи-ка лучше: кто сегодня заходил в приемную? А главное — в кабинет Валентина.
— В приемную — все понемножку. Здесь сейчас кто только не толпится. А в кабинет — никто. — Она повернулась к Пожарскому. — Валентин Семенович, вы же запираете свой кабинет, уходя.
