Я опять чертыхнулась про себя. Конечно, все наши начальники называют друг друга на «ты» и по именам, оставляя «вы» и отчества подчиненным.
— Слушаю вас, — вежливо сказала я.
— Вас зовут Саша, правильно? — спросил Валентин какой-то и почему-то насмешливо улыбнулся. — И вы много лет занимаетесь криминалом?
— Боже сохрани! — Я испуганно замотала головой, быстренько приняв на вооружение его насмешливый тон. — Я абсолютно законопослушный человек. Или вы намекаете на тот случай, когда я в детском саду украла булочку из буфета? Поверьте, это было один-единственный раз. К тому же булочка принадлежала мне по праву, но меня оставили без сладкого за то, что я отказалась есть манную кашу. Гадкую холодную кашу с комочками. Скажите, разве это справедливо?
— Годится. — Валентин неизвестный кивнул Колосу. — Она мне нравится. Беру.
— Вы собираетесь на мне жениться? — обрадовалась я.
— Нет. — Генеральный директор отрицательно помотал головой. — Я женат. А вас я собираюсь попросить о помощи.
— Нет. — Я приняла скорбный вид. — Нет, ничего не выйдет.
— Почему? — Генеральный опешил.
— Потому что начальство не просит, а дает указания. Я точно знаю.
— Да, верно, — согласился он. — Но иногда начальство принимает человеческий облик. Редко, но бывает. Так что не откажите.
Я кивнула.
— Видите ли, Саша, у меня большие неприятности. Боюсь, связанные с криминалом. Предвижу ваш вопрос — почему я не обращаюсь в компетентные органы?
Я сделала большие глаза и протестующе замахала руками — как, неужели я похожа на человека, способного задать такой глупейший вопрос?
— Да, вы правы, — продолжил генеральный, совершенно проигнорировав мою пантомиму, — всегда стоит обращаться по адресу. Но беда в том, что мои… подозрения, или, точнее, догадки, очень невнятны, расплывчаты. Я даже не могу толком сформулировать, что меня тревожит. Знаю только, что мне грозит серьезная опасность.
Интересное кино. С детства люблю такие поручения: пойди туда, не знаю куда… Любимая фенька моего бывшего начальника по кличке Майонез — заведующего отделом происшествий в «Курьере». Он так и говорил: «Нам нужна кровавая сенсация с патологической подоплекой и откровениями маньяка. Иди и найди такую сенсацию, Митина, если ты, конечно, профессионал. Срок на поиски — три часа».
«Что ты страдаешь? — утешал меня Сева Лунин, когда я тоскливо приучала себя к мысли о собственном непрофессионализме. — Пойди и кроваво зарежь кого-нибудь, а потом откровенно во всем признайся».
