— Вы не должны бояться.
Она открывала глаза. На темном диване сидел Альберт. Он редко приходил к ней, иногда в те часы, которые она считала ночью или еще глубоким утром. Его посещения были единственной отрадой для Лены, и когда он входил в низкую комнатку, Лене казалось, что сейчас он спасет ее и уведет опять в зеленую рощу, где чирикают воробьи и белеют далекие городские трубы.
Но Альберт только пристально и грустно смотрел на нее и говорил мало. Лишь один раз он пришел оживленный и будто усталый.
— Какая вы молодая… Вы были счастливы?
— Я не понимаю… Зачем вы меня держите?
Он сел и взял ее руку.
— Скоро все кончится. Скоро! У нас такие законы. Вы не понимаете, где вы? Все просто, совсем просто… Мы живем здесь всегда.
— Но… это подземелье какое-то?
— Под Петербургом люди живут очень давно. Это началось еще при Павле.
Альберт замолчал и скоро ушел. Через несколько часов он вернулся.
— Вам скучно? Вы ведь только четыре дня у нас.
Она робко спросила:
— А что будет… после?
Альберт будто не слышал ее.
— Никто не знает, что мы живем здесь… А этот дворец так давно устроен. Здесь так спокойно и так хорошо. Знаете, мы бываем… там, в городе, но живем здесь. Только раньше мы были вдалеке. Теперь город растет, все ближе. Это очень плохо.
Он помолчал. И вдруг встал.
— Как вы могли жить там? Этот шум… телефоны, извозчики… эта ваша грязь, и кривые вывески!.. Вам нравится, да? А я смеюсь… и я презираю. Здесь столько золота, что мы могли бы залить им весь мир… Золото! Оно нам не нужно, но оно останется у нас. Лучше все разрушить… уничтожить, чем отдать.
Сто лет мы строили этот дворец, но разве теперь есть где-нибудь такая красота? О, они скажут — свобода и равенство — и братство, кажется? Знаете… с дней этого безумия в Париже… с дней Бастилии только мы помним, как надо жить… А другие? Что на вас надето, посмотрите, посмотрите, — он все еще зло и сухо смеялся и тянул Лену за рукав, — тряпки какие-то, вороньи перья? Бедная, какая вы бедная были… Вы думаете, это была жизнь? Вы, верно, стучали на машинке, или были классной дамой, да, да? И ходили обедать в кухмистерскую за полтинник, с чаем?
Лена покраснела.
— Я хотела поступить в кредитное общество.
— Да, — Альберт закрыл лицо руками, — этого ничем не удержать. Идите, идите в кредитное общество. Какая вы молодая. Вы очень красивая… Вы останетесь у нас, правда? Отсюда не возвращаются. У нас хорошо… Мне вас жаль… Я не имею права освободить вас, но мы пойдем… на прием к королеве. Хотите?
