В их высоком узком доме, где на каждом этаже было всего две комнаты, его разместили на втором. Такой прекрасной комнаты он никогда ещё не видел. В первый же день он сколотил небольшую книжную полку. При этом напевал и присвистывал, хотя порой и сжимало горло: накануне его приятель Гужон с родителями отправился Бог весть куда - в Тюильри! Прощание их было трогательным. Происходило оно перед приютом Гроба Господня, где им случалось так часто стоять вдвоем, один - прося милостыню, другой - мечтая о путях крестоносцев.
- Прощай, Гужон! Желаю тебе удачи на новом месте!
- И я тебе тоже, - ответил Гужон, - но не прощайся - скорее до свидания!
- Ты знаешь мой адрес.
- А ты - мой.
Они пожали руки.
- Ты распрощался со Святым Отцом и Николя Безымянным? - спросил Фанфан.
- Дружище, не поверишь, они обревелись! - с деланной небрежностью бросил Гужон и торопливо удалился, тоже плача.
И у Фанфана на душе было неспокойно, хотя никогда ещё он не был так счастлив, как теперь. Он приколачивал полку, когда вошла Элеонора, чем-то обеспокоенная.
- Тебя кто-то хочет видеть, - сообщила она. - Он не представился. Странный тип, похож на полицейского. Худой, высокий, длинноносый и весь в черном!
- А, это брат Анже! - воскликнул Фанфан, откладывая молоток.
- Брат Анже?
- Он мне как дядя... он... он был другом моей семьи, моих родителей, которых нет в живых. Периодически меня навещает. Я сам его слегка побаиваюсь, хотя и очень люблю.
И он стремительно помчался вниз.
В самом деле, там был брат Анже. Стоя посреди магазина с треуголкой в руке, он с интересом разглядывал четки, разложенные на прилавке и в витрине.
- Что я вижу, милый Фанфан, - сказал он, увидев входящего, - вы живете теперь в таком месте, которое гораздо роскошнее любого предыдущего, и куда лучше пахнет!
- Это пачули, - ответил Фанфан.
- Да, помню, когда-то я был молод, - заявил брат Анже, и на его губах на миг мелькнула улыбка. - И у вас такая прелестная хозяйка, вы счастливчик!
- Да, мсье! - согласился, сияя, Фанфан. - А её дочь ещё прекраснее! Зовут её Фаншетта. Жаль, что сейчас она пошла к мессе, а то увидели бы, как она красива!
- Вижу, сынок, ты всем доволен! - заметил брат Анже, перейдя на тон попроще.
- Верно, мсье.
- А как ты стал элегантен! Во что же обошелся этот коричневый редингот, и эти красноватые панталоны... Господи! И все от хорошего портного, не так ли?
- От Шапо с рю де ля Пти-Трюандери! - сообщил Фанфан. - На это ушли все мои сбережения, - со смехом признал он. И это было правдой: от воинского трофея ничего не осталось, ведь он не хотел выглядеть бедняком в глазах двух этих элегантных женщин, пахнущих пачулями.
