— Так справиться не получится, — констатировал он. — Ладно. Держи его повыше, я сейчас.
Он ввинтился в толпу, вызвав недовольное ворчание стоявших рядом с ними рауф, и куда-то пропал.
— Рыжий, больно? — спросил Ит.
— Да нет… уже не больно… дышать только… трудно… — Скрипач прикрыл глаза. — И спать хочется…
— Нельзя пока спать. Говори со мной, слышишь? Не молчи! Ты помнишь, что дальше случилось?
— Когда… дальше?..
— Когда мне дали по голове, и я отрубился, — пояснил Ит.
— Эта хреновина… корабль, что ли… я такого бреда нигде не видел… вроде бы небольшой, но… военный, кажись… и фигня всякая… перья какие-то… колеса… — Скрипач закашлялся. — И этот… он же нас специально… потом вытащил тебя, оглушил… потом меня… ударил несколько раз… по груди… а потом… ногу… так больно было… я пытался отползти хотя бы, но… Ит… совсем дышать не могу…
— Ты спокойней, и давай еще выше сядем, — приказал Ит. — Ага, хорошо. И что дальше было?
— Не помню… так, куски какие-то… вроде бы кто-то еще прилетел, потом дрались…
— Кто и с кем?
— Не знаю… — Скрипач закашлялся. — Ит, холодно как…
В подземелье и впрямь было холодно, и очень влажно. Ит прикинул — градусов пять-шесть, не больше. И на нем самом, и на рыжем одежды, считай, практически не было: некое подобие длинных рубашек из нетканого полупрозрачного материала, и… и всё. Ледяной холод пробирал до костей. А помощи, как понял Ит, просить бесполезно. Стоящим вокруг рауф не было до лежащих на каталке никакого дела. Все они, как один, смотрели вверх и с тревогой прислушивались к тому, что происходило — даже здесь, в подземелье, ощущались до сих пор глухие удары, а по стенам проходила дрожь.
— Холодно, да, — кивнул Ит. — Придется потерпеть.
— Ит, если я… задохнусь тут… и сдохну… ты потом передай там, что я… господи… что я не хотел… чтобы так…
— Я тебя за такие речи сейчас сам придушу, — пообещал Ит. — И не с таким справлялись. Терпи!
Скрипач слабо кивнул. Ит с тревогой взглянул на него — для этого пришлось чуть отстраниться. Выглядел Скрипач хуже некуда. Бледный, черты лица заострились, губы совсем синие.
— Рыжий, терпи, — попросил Ит. — Терпи, пожалуйста. Мы должны выдержать.
— Попробую… — выдохнул Скрипач. — Холодно…
В толпе вдруг возникло какое-то движение, послышались недовольные, возмущенные голоса. Причина движения, впрочем, выяснилась быстро — сквозь толпу пробирался тот самый давешний врач, который привез их сюда. Пробирался, таща на себе немаленького размера тюк — этим тюком, судя по возмущенным возгласам, он пересчитал всех, кто стоял у него на дороге.
