— Дотерпи до завтра, — попросил Скрипач. — Я завтра смотаюсь в Адму, и попробую там заказать синтез.
— Сначала надо заказать анализ, — невесело усмехнулся Ит. — О результатах которого тут же доложат Сабу. И синтез ты на глазок не закажешь, его делают только по результатам анализа.
— Мы могли попросить Агни, тем более что твоими стараниями ей перепала неплохая сумма, — подсказал Скрипач.
— При чем тут Агни? Система общая, все равно ему доложат. Рыжий, не знаю, что делать, — Ит покачал головой. — Просто не знаю.
— Значит, завтра полетим вдвоем обманывать систему, — подытожил Скрипач. — А сегодня ешь то, что есть, и поменьше шевелись. Когда лежишь, легче?
— Немного. Рыжий, давай ему соврем, что я просто спать хочу, а? — попросил Ит. — Он тоже намотался за эти дни, может, не обратит внимания?
— Попробуем, — с сомнением ответил Скрипач. — Видок у тебя, конечно… как в лучшие годы.
— После Колымы? — уточнил Ит.
— Типа того. А то и хуже. Ладно, лежи, авось пронесет.
* * *
Не пронесло.
То есть сначала вроде бы все шло, как они задумали. Ни обедать, ни ужинать Ит не пошел, сказавшись уставшим; он закрылся в своей комнате, завесил окно, и даже какое-то время сумел проспать… но вечером проснулся от такого приступа судорог, что не мог толком дышать минуты три, если не больше. Скрипач и Саб в это время, видимо, были снаружи, плавали, поэтому, слава богу, приступ прошел незамеченным. Еще полтора часа Ит пролежал, пытаясь уснуть, но боль снова стала усиливаться, и вскоре он понял, что ни о каком сне не может быть и речи. Снова начались спазмы, болезненные настолько, что хотелось орать, но орать было нельзя — кое-как перетерпев, он вытащил из пачки последнюю дозу спазмалитика, но принять его не смог: началась рвота. Минут пять ушло на то, чтобы доползти до закрытого ширмой угла, дальнейшее Ит запомнил нечетко, смазано, потом сознание прояснилось, и он обнаружил, что сидит на полу, упираясь плечом в стену, что рядом сидит на корточках Скрипач, который его держит, не давая упасть, и…
…и что над ними стоит Саб, с непроницаемым выражением на лице, и это выражение — самое плохое из виденных, и что сейчас что-то, наверное, будет.
— Так, — ледяным голосом произнес Саб. — Доигрался?
— Я… не…
— Саб, он не хотел… — начал рыжий, но Саб перевел на него взгляд, и Скрипач тут же замолчал.
— А теперь объясните, что тут происходит. И что вот это такое, — Саб щелкнул ногтем по наручу, и сунул этот наруч под нос Иту — ну конечно, у него в наруче экспресс-анализатор, вспомнил Ит, и он, конечно, уже успел им воспользоваться. — Это не реакция гермо, Ит. Это каша из двух несовместимых гормональных схем. Рыжий, еще одно движение, и я сломаю тебе шею. Я уже дней десять, как начал подозревать, что с вами не все так просто, а теперь… подробно и по пунктам, пожалуйста.
