Глухой стук бортов, сдавленные проклятия и треск ломающихся весел слышны даже здесь, за несколько сотен шагов. Идущие следом ладьи неуклюже меняют курс, бросаются в стороны, теряя скорость.
На все ушло время равное тому, за которое до конца прогорает тонкий, хорошо просушенный отщеп лучины.
Над скамьями проносится облегченный выдох.
Конунг махнул рукой, и над палубой зазвучали зычные команды Асмунда.
— А ну поднажали, щенки, или в чертоги Эгира захотели! Думаете Ран таким соплякам даст!? А ну, турсовы дети…
Когда Торгейр возвращался на скамью, взгляд его донельзя напоминал взгляд обожравшегося ворованной сметаной кота, даром что глаза карие. Забияка был явно доволен собой и жизнью.
Десятки весел в едином порыве вспенивают водную гладь. Ладьи быстрокрылыми чайками устремляются вперед. Сгрудившиеся в кучу черные корабли остаются далеко за кормой.
* * *
Следующие двое суток превратились для них в гонку со смертью.
Вопреки надеждам, чужие ладьи не отстали, черные паруса не растаяли в мглистой мороси, как плохой сон. Той передышки, что выспорил Торгейр, хватило лишь, чтобы не дать прижать себя к берегу. Вражеские корабли на удивление быстро восстановили ход и теперь черными кляксами маячили в нескольких перестрелах за кормой. Каждый раз, оборачиваясь люди, видели за спиной реющие на горизонте темные пятна вражеских парусов. Иногда исчезая, они тут же появляясь вновь. Словно, чтобы вестландцы ни на мгновенье не забывали, что теперь уже они добыча. Непривычное чувство для людей, привыкших быть ужасом подлунного мира.
Поделенные на части гребцы постоянно менялись, но попросту не успевали отдыхать. К вечеру смены пришлось сократить до нескольких часов, и все равно воины были вымотаны до предела. Нелегко, ворочая веслами, поддерживать предельную скорость ладей. Однако стоило им чуть замедлиться, как расстояние между ними и гончими начинало неумолимо сокращаться.
Все с нетерпением ждали ночи, но тьма не принесла облегчения. Силуэты чужих кораблей и не думали пропадать, лишь слегка поблекли в мертвенном свете луны. Не растаяли они и в утреннем тумане.
Безумие продолжалось. Странные корабли неотступно следовали по пятам, словно ожидая, когда вестландцы, наконец, выдохнуться и сдадутся. Судя по всему, ждать осталось недолго. У вымотавшихся хирдманов уже не оставалось сил на еду. Передав весло сменщику, они тут же прямо у скамей валились спать и подолгу не могли проснуться, когда вновь приходил их черед садиться на весла. Сил не осталось даже на ругань и проклятия.
