Но этот бандюга был стреляным воробьем. Кол лишь скользнул по его руке, но к счастью задел пистолет и вырвал его. При этом опять раздался выстрел - видимо, палец лежал на спусковом крючке, - но пуля ушла в небо.
Фронт был уже сбоку от крыльца. Его правая рука стала опускаться куда-то вниз, к голени, и он начал приседать, не сводя при этом с меня глаз. Я догадался, что там у него спрятано еще какое-то оружие, и круговым движением палки подсек ему ноги.
Он среагировал и подпрыгнул. Я, продолжая поворачиваться вместе с колом, перенес центр тяжести на стоявшую у меня впереди и вроде бы отошедшую за ночь левую ногу, а правой совершил прыжок вперед, в результате чего после поворота на сто восемьдесят градусов оказался на шаг ближе к сопернику. Удар другим, менее толстым концом сука, завершивший эту мою довольно хилую "вертушку", пришелся Фронту по шее.
Тем не менее этого вполне хватило для того, чтобы бандит упал. Но и находясь в горизонтальном положении, он не оставил своих попыток дотянуться рукой до голени. Мне быстро надоели такие его однообразные движения, а потому, скрепя сердце, пришлось презреть все джентльменские заповеди и ударить лежащего оппонента острым концом своего оружия в живот. Несколько раз, пока все его видимые потуги на сопротивление окончательно не сошли на нет. Но не обольщаясь достигнутым результатом, я так же как и шоферу на всякий случай врезал ему еще и по носу.
Теперь вокруг было тихо. Обыскав поверженного противника, я обнаружил у него на правой ноге кобуру с маленьким пистолетиком. Собрав все огнестрельное оружие, я поставил его на предохранители и рассовал по карманам. Затем я осторожно прошел в дом.
Обстановка в первой комнате дома была роскошная. Ковры, настоящий камин, антикварные вещи. Весь этот вид, однако, изрядно портили два трупа.
У одного не было рук и была разворочена грудь. У другого отсутствовала голова. Рядом валялись обгоревшие обломки стола. Один из шкафов весь был забрызган кровью и чем-то еще, - вероятно, мозгами. Теперь мне стало ясно, чему Фронт так сильно удивился. Я с шумом выдохнул воздух и принялся осматривать трупы.
Начал я с того, что имел голову и мог быть идентифицирован. Но узнать его было трудно. Главным образом потому, что без вечно дергающейся левой половины, его лицо приобрело совершенно другой вид. Остекленевшие глаза безо всякого выражения смотрели в потолок. Рядом валялся опрокинутый стул.
Я обыскал труп Гоши Длинного - а это был именно он. В карманах я не обнаружил ничего интересного, кроме двух абсолютно одинаковых зажигалок. Я узнал их. Точно такую же Гоша отобрал вчера у меня, поинтересовавшись при этом, откуда она взялась. Я сунул обе зажигалки к себе в карман. Еще я обнаружил связку ключей, также попавших ко мне по ошибке и изъятых Гошей. Их я тоже забрал себе.
