Чтобы жители Наляна окончательно поверили и в знак приветствия, Лун Мин вытянула правую руку из машины. Она свободно, словно светящейся палочкой, махала рукой, на которой не было наручников; люди наперебой стали хватать ее за руку, пожимать ее, не в силах отпустить.
Вэй Цзюньхун впервые увидел такое почтение и любовь, которые жители Наляна испытывали к Лун Мин. Он радовался, что открыл окно, и еще больше радовался, что разрешил Лун Мин выйти и привести себя в порядок у горной реки. Иначе горожане, увидев директрису со спутавшимися от ветра волосами, покрытую пылью и с неопрятной одеждой, точно перевернули бы или даже разбили его машину. Вэй Цзюньхун поначалу полагал, что Лун Мин расчесывалась и умывалась просто для того, чтобы поддержать свою красоту, не понимая, что она делала это ради него и его старой полицейской машины, стараясь избежать агрессии и порчи имущества со стороны жителей города, которые четко знали, кого они любят, а кого ненавидят.
Вэй Цзюньхун невольно бросил примирительный взгляд на Лун Мин. До этого он смотрел на нее либо с подозрением и презрением, либо агрессивно и даже зло — какая бы она ни была красавица, он все равно относился к ней именно так.
Смерть богача Линь Вэйвэня, возможно, — сейчас можно было сказать лишь слово «возможно», — имела какое-то отношение к красавице Лун Мин.
За десять дней до этого, а именно двадцать шестого июня в десять часов утра, председатель правления корпорации «Фэйлун» (что означает «Летящий дракон») Линь Вэйвэнь был обнаружен мертвым в номере 1101 отеля «Меконг» уездного города Цзинлинь.
После сообщения о страшной находке Вэй Цзюньхун и замначальника уездного полицейского управления, а по совместительству начальник угрозыска Хуан Инъу сразу же прибыли в отель.
В номере 1101 Вэй Цзюньхун впервые увидел Линь Вэйвэня не по телевизору. Крупнейший застройщик и благотворитель уезда Цзинлинь сейчас предстал взору полицейского лежащим на животе на кровати в одних трусах, как простой, заурядный человек. Эти трусы, отливающие золотом, обтягивали его ягодицы — не большие и не маленькие, — словно не до конца снятая с двух концов кожура банана. Оказалось, что Линь Вэйвэнь был лысым! А в телевизоре у него была шевелюра. Вэй Цзюньхун сразу нашел на прикроватной тумбочке аккуратно лежащий парик. Этот мужчина, голова и волосы которого лежали сейчас далеко друг от друга, был похож на разделенные части символа Инь-Ян. После того как были сделаны все необходимые фотографии, Вэй Цзюньхун руками в перчатках перевернул тело, и все присутствующие увидели лицо погибшего — оно было мертвенно-бледным со все еще открытыми глазами. Выпученные глазные яблоки напоминали два снаряда, застрявших в стволе пушки, и это означало, что перед смертью он испытывал ужасные мучения. Скорее всего, эта агония длилась недолго, все кончилось быстро, иначе вся постель была бы смята, настольная лампа, чашки и телефон были бы опрокинуты или упали бы на пол, и, возможно, у Линь Вэйвэня даже был бы шанс позвать на помощь. Мобильник лежал в изголовье кровати, в пяти сантиметрах от вытянутой левой руки погибшего, это говорило о том, что он пытался позвать на помощь, но не смог. Смерть не захотела слишком его мучить и мгновенно разрушила его надежду на спасение. На теле не было никаких шрамов или рубцов, не считая родинки размером с серебряный юань
