Исследовательский клуб «Полярный медведь» | страница 25

Но даже прекрасный ледяной сад не мог сравниться с великолепным зданием — самим клубом. Официально, это было самое большое иглу в мире, но выстроенное не изо льда, а из белого с серебряными прожилками мрамора. Мрамор благодаря этим вкраплениям так и искрился на солнце. Кроме того, из крыши здания торчали кирпичные трубы, шумно низвергающие днём и ночью дым.

Сани подъехали прямо к переднему входу, и перед ними, казалось, из ниоткуда немедленно вырос лакей. Мужчина в ослепительно белых перчатках протянул им поднос с пышущими жаром чашками горячего шоколад. Феликс передал одну чашку Стелле, другую взял себе. Дворецкий явно ожидал, что Феликс войдет в клуб один, поэтому не на шутку растревожился, когда Феликс помог девочке вылезти из саней и произнёс:

— Вот так. А теперь нам лучше сразу пойти и поздороваться.

— Ммм, сэр?

— Да, Парсонс?

— Просто, эээ… ваш компаньон… — Он нервно посмотрел на Стеллу.

— Да?

— Просто она девочка, сэр.

Феликс на мгновение задержал взгляд на Стелле, словно впервые её увидел, а затем пожал плечами.

— Всё верно. Что есть, то есть. Полагаю, мы мало что можем с этим поделать.

— Но, сэр, девочки не допускаются в исследовательский клуб «Полярный медведь», — сказал несчастный лакей.

— Разве? — переспросил Феликс так, словно слышал об этом впервые.

— Это запрещено, сэр.

— Парсонс, всё в порядке. Я беру всю ответственность на себя, — вежливо, но твердо произнёс Феликс.

Он протянул руку Стелле, которая, как правило, считала себя слишком взрослой, чтобы держаться за руку, но её немного напугали внушительные размеры клуба и недоброжелательность дворецкого, и взяла Феликса за руку, и очень обрадовалась тому, что в ответ он обнадеживающе чуть сжал её ладонь.

Вместе они прошли через огромные двойные двери и вошли в парадную клуба. Это было грандиозное строение с самым большим камином, который Стелле доводилось видеть. Стены внутри были выстроены из того же белого мрамора, что и снаружи. Воздух пах хвоей. По всему залу были развешаны огромные портреты известных и уважаемых членов клуба, которые взирали на них с чрезвычайно серьезными выражениями лиц. Разумеется, все они были мужчинами, имевшие слабость к моноклям и усам, которые придавали им угрюмый вид.

Пол также был выложен из белого мрамора и лоскутно устлан толстыми теплыми коврами с причудливым орнаментом из синевы и серебра. Но один из этих настилов был не рукотворным. Стелла и Феликс поморщились при виде огромной белой медвежьей шкуры, распростертой в центре комнаты. Шкура была с головой, пасть которой демонстрировала зубы. Стеклянные глаза мертвой головы слепо смотрели вперед. Стелла подумала о Груфе, о его любви к объятьям, рыбным печеньям и катанию по снегу, и отвернулась, чтобы не смотреть на медвежью шкуру на полу.