— Сегодня Вы настроены более дружелюбно?
— Да, извините меня еще раз за тот случай…
— Ладно уж, все нормально. Можно?
Неизвестно, что хуже — когда он стоит и сверху вниз смотрит в глаза, или когда он сидит рядом, и от него исходит тепло и запах одеколона.
— Конечно, конечно.
Рада мысленно обругала себя. Начало новой жизни — это хорошо, но рановато становиться озабоченной. Она снова уткнулась в монитор, но осознала, что у нее там открыто, и захлопнула ноутбук.
— Работаете? — спросил Романов.
— Да так, халтура.
— А в какой области, если не секрет?
— Перевод. Делаю для одного издательства. Это первая моя объемная работа. До этого бралась в основном за анонсы и пресс-релизы.
— Вы же на русском отделении учитесь?
— Да, но у меня в школе был сильный английский, я сдала на Первый Кембриджский сертификат, да и в Англии жила около года, я же Вам рассказывала. К тому же, это несерьезная литература.
— А какая?
— Ну… — Рада смутилась. — Обычная коммерческая одноразовая книжка.
— Детектив?
— Хуже. Любовный роман.
Романов рассмеялся.
— Тоже неплохо. Я и сам такой халтурой занимался, хотя у меня были в основном детективы. Все равно полезно, рука набивается. Языковые навыки, все дела.
— Да уж.
— Хотите, я Вам помогу?
— Конечно! Только я пока не начала переводить, сегодня первый раз взяла текст. Решила сначала прочитать. Сроки сжатые, мне надо за месяц успеть.
— Ничего ж себе! Маловато для начинающего переводчика.
— Я справлюсь. А потом можно будет Вам показать мою работу? Ну, не слишком ли топорно получилось.
— Конечно. Вы приносите, как сделаете, вместе посмотрим.
— Спасибо.
Воцарилась неловкая пауза. Он посмотрел на часы и спросил:
— Пройдемся?
— Да, с удовольствием.
Рада убрала ноутбук в сумку, и они пошли вниз к реке.
Романов рассказывал о том, как был студентом, как они с однокурсниками увлекались рыцарскими романами и даже придумывали друг другу прозвища.
— А у Вас какое-нибудь было? — поинтересовалась она.
— Да, только не смейтесь. Тристан.
— Не вижу ничего смешного. Из-за Вашей влюбленности в какую-нибудь прекрасную Изольду?
— Да нет, все гораздо проще. Просто Тристан больше всего похоже на Саню, мое имя. А Изольды у меня не было, наоборот, друзья всегда поддевали меня: «Тристан, где твоя Изольда?» Надоели, один раз чуть не подрался. А потом, курсе на четвертом, когда мы эти увлечения забыли, была у нас одна профессорша по философии. Пожилая. И звали ее Изольда Генриховна. Вот тогда-то все вспомнили мое прозвище и ужасно развлекались, называя меня Тристаном при каждом удобном случае, а ее — моей вечной невестой. Хорошо хоть, бедная Изольда Генриховна об этом не подозревала, а то хватил бы старушку апоплексический удар.
