…Пока мы шли по следу, высокогорное солнце сыграло с нами одну из своих обычных шуток — растопило снег, так что невинные следы небольшого животного слились, чтобы нас озадачить. Через несколько сот метров тот же самый след состоял уже из отпечатков от пяти до тридцати трех сантиметров в длину и от пяти до шестнадцати в ширину. Зачарованные, мы смотрели, как маленькие лапки превращались в гигантские, а следы когтей — в пальцы, как огромный "след йети" рождался из следов небольшого животного — не больше лисы. Скорее всего, это и была лиса!
Вот оно, объяснение легенды. Так рушился красивый миф. Не хотелось верить в это, хотя надо признать, что, видимо, так оно и есть.
Шерпы, ярые защитники легенд о йети, принимают следы лисы за следы йети, но ведь их могут оставить также и огромные высокогорные вороны, и снежные барсы, и медведи, и волки.
И где бы мы ни находили следы, а теперь они стали встречаться часто, везде была та же самая история: те, которые, как уверяли шерпы, принадлежали йети, совершенно очевидно были оставлены небольшими четвероногими и превращены солнцем и воображением местных жителей в плод гималайской фантазии". (Э. Хиллари, Д. Дойг. "На холодных вершинах". М., Наука, 1983).
Экспедиции удалось добыть три шкуры, по убеждению шерпов принадлежавшие йети.
7.2. "Скальп йети", как оказалось, сделан из шкуры горного козла-серау
Увы, это оказались шкуры тибетского голубого медведя — очень редкого подвида бурого медведя.
И, наконец, удалось разобраться со скальпом йети и "его же" мумифицированной кистью руки, хранившимися в монастыре Кхумджунг. При осмотре скальпа исследователи обратили внимание на то, что покрывающая его шерсть и толстая кожа были очень похожи на шкуру серау — довольно крупного животного, родственного козлам.
Добыв шкуру серау и попросив одного из лам сделать конические деревянные болванки, исследователи натянули на них размоченные куски шкуры. После четырех дней работы они получили "два "скальпа" антропоидов, отличавшихся от скальпов из Пангбоче и Кхумджунга только новизной да густотой меха".
Но внешняя схожесть — не доказательство. Нужен был научный анализ, проведённый в лаборатории. После долгих переговоров ламы Кхумджунга согласились одолжить скальп на шесть недель, и ни дня дольше — при условии, что будут пожертвованы деньги на обновление монастыря, а со скальпом, как его хранитель, отправится один из самых уважаемых жителей деревни Кхумджунг. Хиллари добыл деньги не только для монастыря, но и на постройку пяти школ. Оговоренный срок удалось выдержать с огромным трудом, но скальп вместе с его хранителем побывал в Чикаго, Лондоне и Париже. Анализ скальпа из Кхумджунга и шерсти, взятой от другого, хранящегося в Пангбоче, показал, что это подделка, вероятно сделанная из шкуры серау. Оба скальпа были стары, их возраст — двести-триста лет, как и говорили шерпы.
