— Сделают. У нас каждый знает, на что идёт.
— Тогда идём с этим планом к командиру. Если утвердит, будем работать по нему.
— А что? Может сработать, — командир, потирая подбородок склонился над планом. — Попробуйте. Пашкина группа однозначно к вам пристёгивается. Сегодня ночью выходите на рекогносцировку. Пашу я сам озадачу. А то привыкли приборами меряться, кто круче. Не понимаете, что одно дело делаем!
— Да мы что, мы со всей радостью, — потупился Руслан.
— Знаю я, с какой радостью. Друг на друга волком смотрите. Вон, при уничтожении базы коллаборантов четверых потеряли. А всё из-за чего? Один командир не захотел выполнить указания другого. Когда поймёте, что мы единое воинское подразделение?
— Да мы понимаем.
— Понимают они. Так когда-нибудь всю базу под монастырь подведёте. Идите уже!
Ночью вылезли из коллектора возле водонапорной башни, давно уже потерявшей свою функциональность и превратившейся просто в элемент городского пейзажа. Посидели в кустах, подождав, когда проедет патруль и углубились в частный сектор. Окраина города просто кричала старыми покосившимися домами, поломанными штакетниками заборов и заросшими крапивой дворами. В одном из домов затеплился неровный огонёк керосиновой лампы. Две группы осторожно прошли по улочке и свернули на пустырь, обильно замусоренный различным хламом. Идти было тяжело. В темноте постоянно приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться об обломок стула или не вляпаться в целлофановый пакет с полуразложившимся трупом. Да, бывает и такое. Окраина всегда жила своей жизнью, а за годы оккупации здесь вообще развился свой, сплошь криминальный мир. Амеров это не трогало, поэтому малина цвела буйным цветом. После пустыря углубились в лес. Там двигаться стало ещё тяжелее. Приходилось беречь глаза, чтобы не напороться на какой-нибудь сук, корни коварно делали подножки, а фонари зажигать было нельзя. Да ещё и беспилотник существенно замедлял движение, то и дело появляясь над этим участком леса. К дороге вышли к утру. О разведке не могло быть и речи, поэтому залезли в трубу ливнёвки, проходящую под дорогой и, выставив посты, улеглись отсыпаться. Так и провели день. С вечерними сумерками выбрались наружу и направились к предполагаемому месту засады. А место действительно было выбрано неудачное. Куда ни глянь — сплошное ровное поле и прямое, как стрела шоссе. В ста метрах виднеется опушка леса, до которой под пулями ещё добежать надо.
