«Ладно, сука… Теперь никуда не денешься…» – я мысленно сплюнул и вышел в главный зал.
Здесь уже полным ходом шло веселье. На сцене с лихими взвизгами дрыгал ногами кордебалет, а посетители подбадривали их громкими криками, судя по всему, вдоволь набравшись спиртного и наркоты. От показной чопорности и благопристойности не осталось и следа. Чувствовалось, что пройдет еще немного времени и здесь начнется настоящая оргия.
Я поискал взглядом лейтенанта, не нашел его, но увидел Аглаю, которая, судя по всему, сама искала меня.
– Мы можем уйти отсюда? Пожалуйста… – горячо прошептала Суровцева, мертвой хваткой вцепившись мне в руку. – Я сейчас убью кого-нибудь…
– Соберитесь!.. – жестко оборвал ее я и вывел из зала в коридор. – Вы не институтка в конце концов, а боевой офицер.
– Слушаюсь, – девушка виновато опустила глаза.
– Не видели здесь молодого француза в парадном армейском мундире?
– Он, кажется, вышел… Туда. А что…
– За мной… – я рванул ручку на двери и выскочил на открытую террасу.
Де Лувиньяк застыл как каменная статуя около перилл. В его опущенной вниз правой руке что-то металлически поблескивало. Услышав позади шаги, он резко обернулся, прицелился в меня из маленького револьвера и очень спокойно, мертвым безжизненным голосом сказал:
– Не подходите, Георг! Вы все равно уже ничего не сможете изменить.
– Еще как смогу, – я сделал пару шагов к нему. – Не дурите, Эмиль…
– Нет, со мной все уже кончено, – француз стал поднимать револьвер к виску.
– Тряпка! – меня вдруг опередила Суровцева и как коршун налетела на Эмиля. – Настоящая тряпка! – В ее руке замелькал сложенный веер, с треском обрушиваясь на лейтенанта. Она остервенело лупцевала его, выкрикивая сквозь слезы: – Да что ты понимаешь в жизни, щенок? Что? Что ты понимаешь?..
Ошеломленный напором Эмиль выронил оружие на каменный пол и неподвижно стоял под градом ударов, даже не думая о сопротивлении.
– Тихо, тихо… – я подобрал револьвер и быстро вклинился между ними. – Госпожа Ниссен… Да хватит уже, черт побери! Вы же его совсем измордуете…
Аглая неожиданно обмякла, быстрым шагом отошла от нас и, нервно вытащив из сумочки пахитосу, щелкнула зажигалкой.
– Кто она? Кто она вам, умоляю, скажите! – не отводя взгляда от девушки, завороженно прошептал Эмиль, не замечая стекавшей с разбитой губы струйки крови. – Месье Корф…
– Вот же, прости господи… – я сунул ему свой платок. – Вам не об этом надо думать. Ну… Что случилось, Эмиль? Какого хрена вы собрались себе выпустить мозги?
