– Естественно, буду пользоваться трофейными, – быстро ответил Синицын. – А как же иначе?
– Правильно, Алексей Юрьевич, – я снисходительно кивнул. – Теперь примерьте эту ситуацию к нашему положению. Или стоит прекратить работу из-за банальных трудностей со средствами?
– Ни в коем случае! Что с бою взято – то свято! – горячо отозвался штабс-капитан. – Я вас понял, Георгий Владимирович. Но как быть с отчетностью?
– Придумаем что-нибудь, – я ободряюще ему улыбнулся. – Кстати, а как вы попали в контрразведку из летного состава?
– Это печальная история… – Синицын сразу угрюмо понурился.
– Говорите, не стесняйтесь.
– Демонстрировал пилотаж на бреющем, во время инспекции великого князя Александра Михайловича… – Штабс-капитан ненадолго замолчал. – Самовольно демонстрировал. И оборвал стойку шасси об крышу наблюдательной вышки. И конечно же из-за этого немного поломал «Фарман» при посадке. После чего был навсегда отстранен от летной работы и сослан…
– Алексей Юрьевич досадливо прихлопнул ладонью по столу. – Сослан в контрразведку. Князь так и сказал: сего шалопая к аэропланам больше не подпускать, но изыскать ему другую службу, где он от горячности избавится… Вот… изыскали… Писал я прошения, писал, да все без толку. Уже того великого князя и в помине нет, ан нет. Застрял я здесь накрепко. Хотел самовольно сбежать, да как-то втянулся. Теперь только во сне летаю.
– Не огорчайтесь, Алексей Юрьевич, – утешил я его. – Может, и в реальности полетите.
В самом деле, авиатор в группе лишним не будет. Мало ли. Случаи разные бывают. Если придется рвать когти, лучше не придумаешь. Хотя будет лучше, если он не пригодится.
После завтрака штабс-капитан отправился по своим делам, а я стал изучать оперативные наработки группы. И честно говоря, был приятно удивлен. Не знаю, каким был летчиком Синицын, но как контрразведчик он оказался вполне на своем месте. Продуктивно организовать работу группы непрофессионалов – это дорогого стоит. А он это сделал. Для начала все члены группы были очень грамотно трудоустроены, что позволило охватить очень перспективные для разработки группы населения в Константинополе. И самое главное, ему удалось локализовать с очень большей степенью вероятности британскую, французскую, американскую, большевицкую и польскую нелегальные резидентуры. И даже в какой-то мере отследить их контакты. А наблюдение о том, что все эти резидентуры прекрасно осведомлены друг о друге, мало того, вполне мирно сосуществуют и даже пользуются одними и теми же агентами, вообще достойно отдельной премии. Нобелевской.
