По вполне очевидным причинам, в период холодной войны позиция советских комментаторов работ по созданию бомбы состояла в том, чтобы свести к минимуму вклад разведки в эту работу. Второй нюанс заключается в том, что размах деятельности советской разведки оказался намного шире, чем считали вначале. Похоже, что в течение предстоящих лет станут известными ещё многие «атомные» шпионы.
Первыми объективными работами по истории создания советского ядерного оружия, с прояснением роли разведки, можно считать книги появившиеся в 1994 году и позднее:
- С. Пестов, «Бомба. Тайны и страсти атомной преисподней» [20];
- Дэвид Холловэй, «Сталин и бомба» [25];
- Т.Б. Кохрэн, P.C. Норрис, O.A. Бухарин. «Создание русской бомбы. От Сталина до Ельцина» [34];
- И. Кузнецова, «История Советского атомного проекта. Документы, воспоминания, исследования» [31],
- П.А. Судоплатов, «Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930-1950 годы» [38] и другие.
После их появления первыми возмутились ученые мужи. Прежде всего, они «насели» на Станислава Пестова, описавшего роль советской разведки в добыче секретов атомной бомбы и представившего в книге результаты своих исследований по вкладу ученых в разработку атомной бомбы. Основными тезисами разгневанных ученых были следующие [20]:
- «мы денно и нощно напрягались, подвергали риску здоровье и жизнь, а вы на разведку киваете, она-де все готовенькое предоставила - чертежи, технологию и формулы. За что же нас трижды Героями назначили, дачи и автомашины подарили?»
Далее С. Пестов так описывает события: «Экс-президент АН СССР Александров, отвечая на прямой вопрос в «Известиях» - была ли помощь от разведки? - даже поморщился: «Было, кажется, что-то. Но это не имело никакого значения».
Однако тут уж возмутились разведчики. Они в гораздо большей степени рисковали жизнью, их агентов сажали в тюрьму и на электрический стул, а тут на тебе - «не имело никакого значения». И, несмотря на суперсекретность атомной тематики, на божий свет стала появляться информация о том, что Курчатов не только читал донесения разведки, но и ставил перед ней задачи - выяснить то-то и то-то, предоставить такие-то и такие-то данные.
Ну ладно, нехотя согласились мужи, пусть Курчатов, да Харитон, да Алиханов, да Сахаров, да еще кто-то там, пользовались заграничной информацией. Но мы-то, рядовые, того не ведали, а серое вещество своего мозга расходовали старательно - изобретали, конструировали, высчитывали <...> И начала наука тянуть одеяло в свою сторону, а разведка - в свою. Пока не обнаружилось, что и те, и другие в корне неправы...».
