— Лёха. Всё закончилось. Пошли.
— Ты знаешь, не первого уже теряю, а всё привыкнуть не могу. Не пустил бы я его, он бы жив остался бы. Надо было сразу самому идти.
— Перестань, Лёша. Мы на войне. От этого не уйдёшь. Ты сам мог не вернуться. Всё, пошли. Вон санитары идут.
Лёха позвал санитаров, помог им положить тело Егорова на носилки и проводил глазами до самого вертолёта.
Офицеры батальона спецназа молча сидели вокруг стола, стараясь не встречаться взглядом с комбатом. Батя был страшен. От кипевшей ярости он не мог усидеть на месте и, постоянно вскакивая, мягким кошачьим шагом прохаживался за спинами подчинённых. Ощущая за собой командира, каждый инстинктивно втягивал голову в плечи. — Мне это надо? — Кипятился комбат. — Целую неделю особисты шерстят. Всю кровь уже выпили. Чьё подразделение в азербайджанских аулах шалит? Вы мне можете сейчас сказать — чьё? Я всё понимаю. Пацанов жалко. Я сам на эти цинковые гробы посмотрю — сердце кровью обливается. Но вот так! Четыре мирных аула уничтожено. Азербайджанские мужики строем в банды идут.
— Да кто сказал, что это мы? Может пехота балует?
— В поиски взводом без БТРов кто ходит? Пехота? Кому вы сказки рассказываете?
— Под Шушой спецназ МВД стоит. Может они?
— Их тоже трясут за здорово живёшь. Только всё это в нашем районе происходит. Так что все стрелки на нас. И пока мы этих тварей не вычислим, жить нам спокойно не дадут. Всем ясно? Всё, свободны. Ивашов!
— Я! — Виталя обернулся уже в дверях.
— От группы Турарова ничего не слышно?
— Два часа назад выходили на связь. Направляются к точке выхода. БТРы я уже отправил.
— Хорошо. Держи меня в курсе.
Виталя ушёл, а комбат присел за стол и, отхлебнув чая, крепко задумался. Кто это мог быть? За каждого в своём батальоне он бы руку дал на отсечение. Батальон — его детище, и все подозрения по поводу спецназа — как ножом по сердцу. Особисты вцепились в горло не хуже волкодавов. Роют и роют. Батя проверил все маршруты за это время. Кое где есть совпадения, но разные группы. А подозревать в каком-то заговоре весь батальон глупо. Ну, конечно можно предположить, что, в конце концов, поехала крыша у одного-двух. Тут не мудрено свихнуться. Но целый батальон во главе с офицерами, это абсурд.
— Дежурный! — Крикнул комбат. — Я!
— Где особисты?
— В штабе полка. И, по-моему, надолго. У командира закрылись.
— Откуда знаешь?
— Да в штабе полка у меня однокашник служит. А эти особисты не только вам поперёк горла. Чем они дальше, тем лучше.
