На грани жизни | страница 20
— Серега, брат, как ты?
— Да нормально, жить буду. Вот нога только.
Сержант повернулся в сторону Мамеда, в глазах сверкнула звериная ненависть. Часовой поднял автомат, наведя ствол на пленного.
— Отставить. Я с ним по-другому поговорю, — процедил сквозь зубы сержант, подходя ближе.
Когда основная группа спецназа прибыла на встречу с авангардом, бойцы уже перевязали товарища. Лейтенант с удивлением глянул на гуттаперчевое тело бородатого горца, которого солдаты оттаскивали подальше от лагеря. Сержант доложил о происшествии.
— Чем ты его так? У него же ни одной косточки не осталось целой. Вон как резиновый. Камнем что ли?
— Да нет, руками.
Спецназ ушёл дальше, а Мамед остался лежать на голых камнях, глядя мёртвыми глазами на бескрайнее синее небо.
Тяжёлое пасмурное утро вставало над гарнизоном. Хмурые неповоротливые тучи вспарывали свои животы об острые вершины гор, роняя на землю редкие снежинки. Часовые ёжились в овчинных тулупах под порывами ледяного ветра. Командир батальона спецназа вышел из прокуренного насквозь штабного модуля, вдохнул свежего морозного воздуха и попытался растереть лицо лежалым снегом. За ночь снег смёрзся в твёрдый наст и больно царапнул кожу. Недовольно поморщившись, батя, как его звали за глаза подчинённые, закурил «Беломор» и вернулся в модуль. Лампочка, свисавшая на шнуре с потолка, еле пробивалась сквозь плотные клубы табачного дыма. Карта района была придавлена гильзой авиационного снаряда, приспособленной под пепельницу и полной окурков. В углу радист охрипшим голосом бубнил позывные, с тоской поглядывая воспалёнными глазами на командирский «Беломор». В тамбуре писарь возился с печкой— буржуйкой, пытаясь подогреть на ней чай в закопчённом чайнике. Батя согнулся над картой, сдул с неё пепел и, в который уже раз, стал вглядываться в очертания гор, извилины дорог и пятна «зелёнок». Уже третьи сутки потеряна связь с одним из взводов. До вчерашнего дня их пытались найти с «вертушек». Несколько поисковых групп прочёсывали горы, а вчера небо затянуло и пошёл снег. Поисковые группы пришлось вернуть, а «вертушки» не поднимутся. Да и толку от «вертушек» в такую погоду. Уже несколько раз звонил комдив, требуя отказаться от поисков.
— Да пойми ты, живых тебе их уже не найти. Напоролись на засаду, наверное. Были бы живы — дали бы о себе знать. А теперь им уже всё равно — горячился комдив.
— Пока их не увижу живых или мёртвых — поиски будут продолжаться — упёрся на своём комбат — мои люди должны знать, что я их не брошу.