— Вам стоит зайти ко мне. Посидим, чаю попьём, пообщаемся. Меня, кстати, Антоном кличут.
— Сергей. Очень приятно.
Мы прошли в здание правления, расположились в довольно уютном кабинете и Антон, поставив на печку чайник, стал доставать из шкафа сахарницу, вазочку с вареньем и тарелочку с печеньем явно местного производства. На каждой печенюжке был оттиск православного восьмиконечного распятия. Интересная деталь. Вскоре чайник уютно засвистел, Антон заварил чай и уселся за стол напротив меня. Чай был на удивление ароматным и вкусным, варенье из крыжовника тоже было отличным, да и печенье очень неплохим оказалось. За чаем разговорились, и я действительно узнал много интересного.
Толик был старостой этого посёлка, однако эта должность была, скорее, хозяйственной. Он присматривал за порядком, планировал расходы и следил за использованием продуктов общины. Да-да. Именно общины, потому что в этом посёлке засела действительно религиозная община. Секта, проще говоря. И лидер этой секты некий преподобный Варсонофий, который объявился в посёлке вскоре после начала катастрофы. Вообще, катастрофа, можно сказать, пощадила этот населённый пункт, затронув только половину посёлка. С заражёнными справились довольно быстро. Убивать не рискнули, не зная, что вообще творится, а просто согнали их на гумно и приставив охрану. Вот тут и появился Варсонофий. По всей видимости, он обладал неслабым даром убеждения, раз сумел убедить всё выжившее население посёлка в том, что зомби, это люди, страдающие за грехи всего человечества, заблудшие, одним словом, и только молитвы могут излечить их. Короче, нужно вымолить у Господа прощение и тогда всё будет хорошо.
— Тебе стоит побывать на мессе, — заявил Антон, видя мой скепсис. — Послушаешь проповедь и сам всё поймёшь.
А почему бы и нет? Тем более, что староста пригласил меня погостить в посёлке пару дней. Типа присмотреться и, может, даже остаться здесь. Ну, послушаю этого преподобного. Хоть развлекусь.
Месса началась ближе к вечеру, когда лёгкие сумерки уже упали на посёлок. В отсветах двух больших костров толпа нетерпеливо ворочалась, ожидая проповеди. Рядом, в загоне, мрачным недобрым морем колыхалась толпа зомби. Наконец, по толпе пронёсся вздох обожания и к кресту вышел преподобный. Зрелище, скажу я, впечатляющее. Среднего роста, с всклокоченными волосами, редкой бородёнкой и воспалёнными глазами, фанатично горящими на худом измождённом лице. Одет он был в длинный мешок из рогожи с вырезанными отверстиями для рук и головы, перепоясанный пеньковой витой верёвкой, ветхие джинсы, разваливающиеся стоптанные кроссовки. На шее, на простой верёвке висело достаточно большое деревянное распятие, явно откуда-то скрученное, судя по технологическим отверстиям, при помощи которых оно крепилось к какой-то плоскости.
