— Ну что ж, — изрек Земцов вполне удовлетворенно, — машина без отпечатков пальцев, что протокол без подписи.
— Вот именно, без подписи, — не удержалась я от сарказма.
— Зато протокол есть. А подпись — появится, — отрезал Иван.
По-хорошему, надо было бы послать их к черту, сесть в тенечке и спокойно покурить. Но вместо этого я полезла в душный гараж и принялась самостоятельно обследовать машину.
— Вы мне мешаете, — недовольно буркнул эксперт.
— Все наоборот, я вам помогаю. — И присела на корточки около правой передней дверцы. Хорошо, что иногда я вспоминаю давно забытое. — Вы никогда не найдете то, что найду я, потому что для того, чтобы найти это, нужны не квалификация, не опыт, а простая информация. У вас ее нет. А у меня есть. — Все разом обернулись, а эксперт сморщился. — Вот. — Я ткнула пальцем в нижнюю часть дверцы. — Здесь должна быть небольшая вмятина. Месяцев семь назад Ольга Кавешникова наехала на кусок бетонного блока, который какой-то идиот оставил на дороге. Она сама об этом рассказывала, причем в деталях, и жутко возмущалась. Но вмятину особо видно не было, если не присматриваться, вот Ольга и тянула с ремонтом. А я присмотрелась. И — пожалуйте: вмятины-то нет!
Эксперт засопел и с этим сопением прокомментировал:
— У меня есть предположение, что машина недавно перекрашена. Однако перекрашена специфически — чтобы не было заметно, что краска свежая. Так иногда делают. В специфических случаях. Но пока не буду категоричен, надо сделать анализ.
— Значит, машину перекрасили. — Земцов обошел "Волгу" кругом. — И перекрасили полностью. Все ровно. Спрашивается: зачем?
— А затем, — вознамерился наконец высказаться Марат, — что, если Варвара права и там действительно была вмятина, а теперь ее нет, то машину ремонтировали. По крайней мере в этом месте. А если ремонтировали не хозяева, то значит кому-то понадобилось, чтобы ремонт был незаметен. Цвет редкий, пятном оттенок точно не подгадаешь. Следовательно, всю машину надо перекрашивать. Причем так, чтобы свежую покраску видно не было.
Земцов кивнул, похоже, он думал так же. Мы с Игорем не спорили. Спорить было не о чем.
— Надо связаться с ГАИ, — сказал Иван. — Что там у них в дорожно-транспортных происшествиях?
— Ничего. Пусто.
Конечно, мне бы от греха подальше следовало промолчать, пусть бы Земцов сам выяснил то, что мы с Игорем уже знали. Но не удержалась, поделилась информацией. Иван, однако, отнесся к этому совершенно спокойно.
