Несмотря на то, что я позвонила Земцову в семь утра, а домой, как выяснилось, тот вернулся в два ночи, он не стал возмущаться. Возмутился он, когда узнал об утаенном обрывке газеты. Мои ссылки на забывчивость Иван отмел в выражениях, вполне терпимых по форме, но совершенно жутких по содержанию.
— Любой другой на моем месте привлек бы вас за утаивание улик и погнал бы от этого дела к чертовой матери! — рычал Земцов. — Сначала эта честная компания голову морочила, теперь — вы, коммерсанты сыска. Скажи спасибо, что ты — женщина. — Погребецкий знал, кого науськивать на Земцова с утра пораньше. — А то я бы открытым текстом сказал, что про вас думаю.
Я догадывалась, что он думает, и смиренно ждала, пока Иван выплеснет все свое недовольство и поведением частных сыщиков, и безрезультативностью поисков собственных сотрудников. Я знала, что ждать придется недолго. Земцов — не любитель долгих монологов.
— Бери своего дружка Погребецкого, своего приятеля Кавешникова и немедленно к гаражу! И не вздумай Кавешникову хоть слово лишнее сказать. Ври, что хочешь, тебе не привыкать. — приказал он.
— Есть! — отчеканила я и быстренько положила трубку.
Мы подъехали к гаражу на моей "Ниве". Игорь всю дорогу рта не раскрывал, а Сергей Павлович пытался задавать вопросы. Я, сцепив зубы, отмалчивалась. Очень все это скверно выглядело, но Земцов велел прикусить язык, и я прикусила. И так уже прикусили льву хвост.
Нас ждали. Иван стоял набычившись, глубоко засунув руки в карманы. Можно подумать, что он собирался прошибить лбом ворота. Рядом покачивался с пяток на носки Марат. Видок у него был не грозный, но многообещающий. За их спинами, прижимая к впалому животу чемоданчик, маячил эксперт, чахлый мужичонка с сердитой физиономией.
— Здравствуйте, — мрачно кивнул Земцов Кавешникову. Нас он даже взглядом не удостоил. Сергей Павлович протянул руку, но тут же ее отдернул, не встретив никакого ответного движения. Он ведь не знал, что Иван вообще не имеет привычки пожимать руки. — Откройте, пожалуйста, гараж.
Сергей Павлович хотел что-то спросить, это было видно по его лицу, но передумал и направился к двери.
— Его надо предупредить! Он пожилой человек! — надрывно прошипела я и вцепилась в плечо Ивана. Земцов сбросил мои пальцы, словно соринки, и шикнул:
— Уймись!
В следующие пару минут Кавешников распахнул дверь и исчез в чреве гаража. Я замерла, ожидая неведомо чего, но услышала лишь скрежет отодвигаемых засовов. Затем ворота лязгнули и распахнулись.
