— Действительно, все это странно. — согласилась Вера Аркадьевна, и все снова покачали головами — на сей раз утвердительно.
— Странно, если верить, что письмо бросили вчера. Но его бросили сегодня. Причем утром, потому что днем мы его нашли. И сделал это человек, который хорошо знал, что Потоцкий письма не обнаружит. Кто уже утром знал, что Потоцкий мертв.
— Это кто-то из нас?! Это снова кто-то из нас?! — с отчаянием воскликнула Елена Витальевна и всхлипнула.
— Да, из вас, — безжалостно констатировал Земцов. — И я почти точно знаю — кто.
Марина Ивановна и Валерия переглянулись. Они даже не пытались скрыть своего удивления по поводу вмешательства кого-то третьего в их несогласованный дуэт.
— Только один человек, — сказал Иван, — мог так быстро — а время поджимало! — и так красиво изобразить печатные буквы. Тот, кто профессионально владеет кистью и пером. Это вы, Хан.
Виктор, не проронивший до того ни слова и как всегда похожий на человека, которому любое лишнее движение чуждо, даже бровью не повел. Лишь коротко бросил:
— Да, я.
— Но зачем?! — Вера Аркадьевна сжала ладонями виски, как будто боялась, что упавшая камнем новая информация расколет ее голову на части.
Хан стрельнул в ее сторону глазами, потом переметнулся на Земцова, прошив его взглядом, словно автоматной очередью.
— Я считал, что так лучше.
Иван не стал уточнять — почему? Вместо этого он неожиданно спросил, обращаясь к Кавешниковым:
— К вам сегодня кто-то пытался проникнуть в квартиру?
— Да, да, — поспешно подтвердил Сергей Павлович. — Но вы ведь не станете утверждать…
— Стану, — перебил его Земцов. — Я стану утверждать, что помимо Струевой, Старцевой и Хана есть еще четвертый тайный герой, который захотел заставить нас думать, будто какому-то неведомому злодею остро понадобилось влезть в вашу квартиру. Кто придумал эту очередную мистификацию, точно не скажу, но предположить могу. Причем с большой долей вероятности. Поскольку трое, а если Струевых считать за одно целое, то четверо ваших приятелей уже успели отличиться, причем в тайне друг от друга, и вряд ли кто из них осмелился замахнуться разом на две операции, то методом исключения остаются либо Поспелов, либо Витимова.
Елена Витальевна ахнула и вцепилась в свой носовой платок так, словно готова была разорвать его в клочья. Иван задумчиво смерил ее взглядом.
— Нет, Елена Витальевна, это не вы. Здесь нужен изрядный авантюризм. Вам он вряд ли подходит. Вряд ли подходит он и Кавешниковым, хотя бывает, что сами хозяева инсценировки устраивают. А вот Константину Ильичу — вполне.
