Весь день мы с Александром Петровичем бродили на лыжах по лесам и овражкам, разыскивая зайцев. Цель охоты у каждого из нас была своя: мне хотелось выследить и застрелить русака, а мой приятель - художник - желал просто побродить со мною по зимнему лесу и сделать интересные зарисовки в свой альбом.
Наша охота удалась вполне. День выдался на редкость хороший, ясный, тихий, не слишком холодный. Солнце то скрывалось за лёгкими облачками, то вновь показывалось и даже слегка пригревало, так что начинало казаться, будто уже наступает весна.
В ветвях старых елей звонко перекликались синицы, и совсем по-весеннему бегали по снегу возле старых пней какие-то тонконогие комарики. Значит, и их пригрело неяркое зимнее солнышко, разбудило и выманило на часок - другой из уютных зимних квартир под древесной корою.
Мы с товарищем брели не спеша, разглядывая на снегу следы зверьков и птиц. Мы присаживались на пенёк, приятель вынимал свой альбом и делал набросок какого-нибудь усыпанного снегом дерева или быстро зарисовывал дятла, долбившего шишку в своей «кузнице».
Наконец уже под вечер посчастливилось и мне. У самой лесной опушки из-под куста выскочил матёрый русак и, приложив уши, помчался прочь. Я выстрелил, и заяц, перекувыркнувшись, остался на месте.
- Здорово! - крикнул приятель. - Подожди, не трогай, дай я его вот так и зарисую.
Александр Петрович сделал зарисовку, я подвязал зайца на ремень, и мы направились к деревне, где собирались переночевать.
Мы быстро пересекли поле и очутились на просторном деревенском гумне.
- Ну, вот и пришли, - сказал я. - А не хочется так рано в дом идти, давай-ка посидим здесь немножко.
Мы подошли к ржаному скирду. После целого дня ходьбы приятно сбросить с ног тяжёлые лыжи и растянуться, на соломе.
Отдыхая, мы поглядывали вдаль, на заснеженные поля и перелески… Солнце спускалось к горизонту, и в его последних лучах всё поле казалось уже не белым, а золотисто-розовым, будто тихая вечерняя вода. Стая галок, переговариваясь на лету, пронеслась над полем и уселась на ветлы замёрзшего пруда. За прудом по косогору виднелись утонувшие в снегу домики деревни. Оттуда слышался весёлый смех и крики ребят. Потянул ветерок и принёс из деревни запах дымка и тёплой печёной картошки.
- А не пора ли нам закусить? - предложил Александр Петрович.
Я тоже почувствовал, что пора, и уже собрался вставать, как вдруг приятель схватил меня за рукав.
- Тише, тише… - зашептал он и кивком головы указал направо.
