Мы шли к бару.
— Информация. — Вздохнул я.
— Именно. — Она кивнула головой. — Поэтому нам нужен инкуб. Он знает все про всех.
— А эти союзы? — Я присмотрелся и впереди увидел вывеску нужного нам бара, исполненную крайне оригинально — в виде сердца, в руках у демона, с нимбом на голове. Демон с нимбом скалился, обнимая сердце, на котором готическим шрифтом было отпечатано название бара — «Мейлинь».
— Что союзы?
— Они только в России? Или по всему миру?
— По всему миру. У каждой фракции, свой Глава.
Элина остановилась и покопавшись в сумочке, достала из неё маленькое зеркало, начав внимательно осматривать свое лицо, ища только себе видимые изъяны. Я тоже остановился.
Прекрасный город Екатеринбург, подумалось мне. По своему старый, если зайти на окраину, на которой с девяностых годов ничего не изменилось. И по-своему молодой, если ваша дорога заведет вас в центр. Город контрастов, возможностей и красивой жизни. Я улыбнулся своим мыслям, вспоминая, что когда-то уехал из Екатеринбурга, в маленький город на задворках области. Родится в городе возможностей, чтобы сбежать из него?
— Что-то хорошее вспомнил? — Элина отвлеклась от приведения себя в порядок и смотрела на меня.
Она улыбалась, на её лицо падал свет, делая и без того красивое лицо, особенным, темно — карие глаза сверкали, отражая солнечный весенний свет. А я все смотрел на неё.
— Ник? — Она опустила руку с зеркалом и подошла ко мне. — Что-то случилось?
— Знаешь, подумал о том, как замечательно было, если бы мы просто шли в этот бар. — Я оглядел её с головы до ног, от истинно черных, длинных до середины спины волос, до двух стройных ножек, обутых в легкие сапожки. — Чтобы не было охотников и загадок. А в баре я шутил бы невпопад, старался создать хорошее впечатление, говорил бы комплименты. А ты бы улыбалась своей замечательной улыбкой и рассказывала о себе.
Сердце забилось быстрее, я остановился, не понимая, что со мной. Это были не мои мысли, их мне словно кто-то внушил. Элина взяла меня за руку.
— Это человеческий мир. — Сказала она тихо. — Он пытается забрать тебя обратно. Поэтому ты хочешь поступить как человек. Так было с каждым.
— Ну, нет. — Я замотал головой, вытряхивая не свои мысли из головы. — Пусть все остается на своих местах.
Она улыбнулась еще шире, обнажая белые, правильной формы зубы, убрала в сумочку зеркало и приблизилась ко мне вплотную. И приподнялась на носочках к моему уху, очень тихо прошептала:
— Оно и остается на своих местах Ник…
